Путевкой был отправлен комсомольской
Какой-то где-то строить комбинат.
Да лучше бы на полуостров Кольский,
Да что теперь... коль сам и виноват.
Наказ суровый Родина дала нам -
И комсомол тогда ответил: - Есть!
Помочь отсталым африканским странам!
И уберечь достоинство и честь.
Но не сумел я. Дело молодое...
Пошел за папуаскою одной.
Не знал тогда, какой грозит бедою
Мне с нею проведенный выходной.
Позарился, лопух, на дармовщину,
На это дело падкий был - беда!
Так совратила Африка мужчину,
Хоть о тунгуске я мечтал всегда,
Измученный тоскою и недугом,
И угасая в полном цвете лет,
Колдунье африканской стал супругом,
И запах позабыл родных котлет.
В обычной общепитовской столовке
Хлебнул бы миску жидкого борща.
Не суждено! Ни репки, ни морковки,
Грызу банан, от страха трепеща.
Быть пятым в многочисленном гареме,
И в хижине бамбуковой скучать,
Вздыхая грустно, что уходит время,
Но не сумел тунгуску повстречать.
А без тунгуски, свет не мил для Вовки,
А папуаска - магией гнобит,
За восемь лет нет ни одной обновки,
Покинут, позаброшен, позабыт.
"Карамба! Мугунини!" - Нету мочи
Терпеть поганый ваш матриархат!
А грымза заклинания бормочет,
Опять, наверно, буду я брюхат!
Нет сил уже рожать! Какие шутки?!
Хочу увидеть вновь родную Русь!
Тунгуски, эскимоски, алеутки!
Когда вернусь, со всеми разберусь!