Прошло уже целых пол часа , как мой маленький внучок, Лёша, сидел на крыльце дома, по-стариковски подперев кулачками подбородок, задумчиво глядя на резвящихся, в клетке у сарая, поросят. Только что ему крепко досталось от мамы за то, что… Да он и сам не знал - за что? Бежавшие, несколькими минутами раньше, из глаз мальчугана слёзы высохли, оставив на чумазых щёчках две чисто вымытые дорожки, но горькая, незаслуженная обида ещё больно сжимала его крошечное сердечко. О чём думалось в этот момент Лёше, я знать не могу, но факт, что не о смирении и покаянии. В доказательство моих слов, Лёша, вдруг, резво вскочил на ноги и шмыгнул в дверь, за которую был, пол часа назад, выдворен сердитой мамой. Но вскоре появился в ней вновь, на ходу что-то впихивая в карман коротких, летних штанишек. Воткнув ножки в стоящие на крыльце сандалики, (при чём он почему-то всегда надевал обувь, как говорят, на разные ноги) уверенным шагом направился к ведущей на улицу, дворовой калитки.
Дом, в котором жил Лёша с папой, мамой и старшим братом Аликом, стоял последним на длинной улице Октябрьской, а в двухстах метрах от дома - сельская водокачка, где сельчане брали питьевую воду. Туда-то, т.е. к водокачке, и направился наш герой. Но, спрашивается – зачем?
Лёше никто не встретился, никто не препятствовал движению и он, энергично размахивая ручками, быстро двигался к намеченной цели. По прибытию на место назначения, милый внучок мой принялся бегать вокруг водокачки (маленького домика -мазанки) и собирать все, имеющие способность гореть, предметы. Всё это он стаскивал к запертой двери водокачки и вскоре здесь выросла довольно большая куча всевозможного хлама. Покончив с этим неинтересным, но необходимым для проведения задуманного, делом Лёшка достал из кармана штанишек коробок со спичками и…. Принялся (О, ужас!) поджигать.
Как ему удалось поджечь эту кучу у двери, я знать не могу, поскольку не присутствовала при этом ярком историческом моменте. Главное, что всё же поджёг. И вот надо же было такому быть, что в этот опасный для водокачки и малыша момент, никому из сельчан не понадобилась вода. Никого, даже случайно, не пронесло мимо и наш необыкновенный, вездесущий сорванец спокойненько делал своё чёрное дело. Как ему пришла в голову мысль поджечь водокачку и за какие грехи приговорил он её к такому уничтожению – одному Богу известно. Огонь, однако, схватился и, мигом сожрав собранный Лёшкой хлам, стал лизать языками пламени деревянную дверь постройки.
Чем бы дело кончилось страшно и представить, только к великому счастью шли в это время домой с совхозной фермы женщины - доярки. Они-то и накрыли налётчика на водокачку.
Когда взъерошенного, закопчённого, с подпаленными волосиками на голове и прижжёнными кончиками пальцев горе-поджигателя, женщины доставили домой, поражённая сим экзотическим видом сына, мама едва не шмякнулась в обморок. Но всё же усилием воли взяла себя в руки, поблагодарила Лёшкиных спасительниц, привела в божий вид сникшего, притихшего диверсанта и только тогда провела с ним воспитательный момент. Бедный мой маленький внучок вновь получил приличную порцию воспитательной работы. И вы думаете теперь уже надолго. Нет! Совсем нет. Но это уже другая история.
Германия Northeim 19.08.09