Проникла незримою тенью
к поэту случайная Муза.
Нагрянуло вдруг вдохновенье:
то ль счастье, а то ли обуза.
Без видимых, вроде, причин
словами, душе дорогими,
он самозабвенно строчил
сонеты, баллады и гимны.
Но Муза, и с ней вдохновенье
ушли, обрывая строку,
оставив на память тоску
по творчества светлым мгновеньям.