Живой, я живые тела крушу;
Стальной, ты крушишь металл,
И, значит, против своей родни
Каждый из нас восстал!
Генри Лайон Олди
Я строен и хищен, без лишних прикрас,
И гарда моя тонка.
Сменил я немало хозяев, пока
Твоя не нашлась рука.
Колю и рублю, и не затупить
Плоти мое острие.
В руке человека я песню пою.
Возмездье - названье ее.
В единстве сверкающих радуг кружась,
Ныряю я резко к земле.
И свистом зловещим даю понять:
Врагу не спастись в седле.
Вот снова вхожу я в ответный кураж,
И смехом сталь звенит.
И в честном бою ни один враг
Меня не победит…
Но что это? Дернулась вдруг рука,
Метнула с силой кинжал.
И тот, кто со мною делил судьбу,
На влажный песок упал.
Стоял я, качаясь, смотрел на него,
В тоскливом бессилье дрожа…
Вдруг дико развязно хватает меня
Рука, что метнула кинжал.
И снова из ножен меня достают
И в танце сплетают с судьбой.
Да только не с другом сегодня я:
Рисунок танца иной.
Тебе не удастся меня приручить.
Я волен друзей выбирать.
И дикою пляской чужих мечей
Суть мою не сломать.
В решающий миг я меняю удар
И руку прочь увожу.
Ты смотришь, не веря, на сталь
Что, горя, пронзает грудь твою.
А я, переломленный, падаю вниз,
В сверкающий в брызгах ручей.
Под капли крови слабеющих тел.
И под копыта коней…
Свободен. Отныне. И бог мне судья.
Остался я верен тому,
Кто видел во мне не орудие зла,
А друга, разящего тьму.