Не крылья китайских пагод,
Не стройные терема,
А пригоршни спелых ягод
Сводили меня с ума.
Наверное, был я грешен,
Наверное, слеп, как крот.
Но яростный сок черешен
Манил мой влюбленный рот.
Бросаясь на плод, как птица,
Я был безрассудно смел.
Но грех лишь тому простится,
Кто нежно грешить умел.
Деревья со стройным телом,
Напившись хмельной воды,
Покроются цветом белым,
До срока тая плоды.
Но летняя нега жара
Придет в золотом поту,
И ягода сбросит яро
Изношенную фату.
И ветку тугою бровью
До самой земли склоня,
Черешня нальется кровью,
По-новой к себе маня.
Чего мне просить у Бога
На грешном моем веку?
Немного. Еще немного
Черешен в густом соку.