Хорошо, что ты не слышал, как я скулил,
Как уткнулся носом в горящую мягкость кожи,
А она апельсином пахла. Твоя как? Тоже?
Наверное. Что ты, единственный, натворил,
Вернувшись так неожиданно? И пустыня
Своей духотой вдруг сковала стальные вены,
И я, как плохой актер, не ушел со сцены,
Когда его заплевали. Степной полынью
Губам табак в вперемешку с жестоким счастьем,
А ночью – нежно – обнять шоколад и плакать.
Прости, в душе до сих пор ледяная слякоть.
Такой вот я неопрятный. Всегда на части
И только. А целости в этом мире уже не словишь.
Мой первый, а ты уже научился боли?
Ногтями в спину. Я все могу. Ты боишься что ли?
Но ты уходишь. Зачем ты опять уходишь?
А я вкусил теплый привкус своей печали,
Когда зубами сомкнулся на мягкой коже...
И ночь провел без тебя. Я грущу. Ты тоже?
И что самое страшное: я по тебе скучаю.