Я -- скульптор, в одержимости суровый
Базальта где-то глыбу отыскал.
В раздумия о камне погруженный,
Зубило, молот в руки взял…
Вот молотом я в первый раз ударил,
И лег на камень ранний штрих:
Не знал ваяния я правил,
Лишь помнил свет очей твоих.
Их блики ясные вторгались
В движенья крепнущей руки
И шаг за шагом глыбе придавали
Твои небесные черты –
Которые все плотью наливались,
Волшебный обретая лик.
Соленым потом «умываясь»,
Тогда я многое постиг.
Отверглись бренные желанья,
Ушли из сердца злоба, боль,
И оголенные пространства
Тобой заполнились одной.
Священным грузом насыщенный
Я камня вид прозреньем озарял.
От общества аскетом удаленный,
Волос твоих лишь аромат вдыхал…
Уставшими, бескровными кистями
Я наложил последний штрих,
И в труд, тянувшийся годами,
Стон плоти искренней проник:
Скульптура стала как живая:
Из глаз тепло лилось рекой.
Бездушный камень враз оттаял,
Теряя вечный свой покой.
Она правдива словно детство,
Как нож, вошедший прямо грудь.
Ни тени нет одной фальшивой –
О, человечество, таким ты будь!
«Работой» длительной сраженный
Пытливым взглядом я повел вокруг,
Но взор, исканьем утомленный,
Заметил только лицемерья дух.
Я обошел весь мир бескрайний,
Искал заветный, честный круг,
Но нет реальности в мечтаньях,
На доброту наш мир так туг…
Нет! Жить ты не имела права,
Раз так велик твой клад страстей!
Тебе небес все будет мало:
Что ты найдешь среди людей?
Устав от поисков напрасных,
Я статую ударами разбил –
Глас вопиющего ужасный
К осколкам тем оборотил:
«Ты – идол чувств несуществующих
На нашей грешнице-земле,
Ты – сонм идей, сознание волнующих,
Ты – светоч в хлипкой, серой мгле…»
Крепился я, собрав всю волю,
Зажав себя в стальной кулак,
Но ветер злобный свищет в поле:
Не свой я сам – содеянного раб…
И лег тогда я рядом с нею,
Писания нашептывая стих,
С избранницей разбитою своей,
С улыбкой я умолк и навсегда затих…