1.
Мы так привыкли к нашей тишине,
Что не мешали с улицы нам дети,
Кричащие до полночи. И не
Стеснялись лишних глаз в окне рассвета.
Мы так привыкли к синей простыне,
Что не восприняли другого цвета,
Высчитывая что-то в той стене,
Похожее на ложные предметы.
Мы так привыкли к хаосу одежд,
Разбросанных по эпицентру пола,
Что прятались под простыней надежд,
Из междометий, в лицах, без глагола.
Значение свое утрачивало слово –
Мы привыкали к облику невежд.
2.
Мы привыкали к облику невежд,
Когда косились люди исподлобья,
Цепляя штамп, что сверху, что промеж,
Поехавшим по тропам лукоморья.
Мы привыкали, зная, возраст – брешь,
Дающее медок для многословья,
И, хоть руби на части, меньше – режь,
Под корень, в корень вычислят, и с дробью.
Мы привыкали к возгласу витрин,
Какой-то знак вверяющий в рекламе,
Когда асфальт сверкал под скипом шин,
Когда на этаже втором в пижаме
Кричали двое, уподобясь драме.
Мы так привыкнем, шаг всего один.
3.
Мы так привыкнем, шаг всего один.
К той желтой паре, что в оконной раме,
К тем старикам, жующим апельсин,
Бесцветными и впавшими губами.
Мы так привыкнем, что не хватит зим,
С прозрачными узорными слезами,
Нас превратить в бесформенную синь
Под белыми жестокими снегами.
Ты так привыкнем к сказочной волне,
Что растеряемся, когда исчезнут чары,
Когда поймем, что явь пришла во сне,
Нам не оставив ни огня, ни пара.
Мы так привыкнем к нашей тишине.