Бывают, как известно, ночи, когда что-нибудь снится, и это «что-нибудь» кажется по пробуждении, если не успело забыться, настолько мерзким... Нет, не мерзким. Здесь следует использовать какое-то другое определение, в одно прилагательное никак не умещающееся. Словосочетание такое наверняка имеется, однако, скорее всего, является частью того текста, что принадлежит лишь самому этому сну. Они, сны, - если это действительно именно они в привычном понимании (сугубо, так сказать, медицинском) - бывают, разумеется, очень разными... Одни - совершенно обыкновенные - если сон вообще может быть обыкновенным - они логичны, малоэмоциональны, как правило, находятся в непосредственной связи с реальными событиями. Иногда они представляют собой просто текст, последовательность знаков... Серенькие, заунывные сны... И если сразу по пробуждении не забываются начисто, то причины их возникновения с легкостью может себе объяснить практически каждый.
Вторая группа неприятных сновидений представляется более серьезной, и тяжесть этой группы сновидений по десятибалльной шкале можно обозначить цифрой 3; сновидец, как правило, оказывается в крайне неудобном положении - стремясь к туманной, неосознанной, зачастую попросту абсурдной цели (например, найти в шкафу свои варежки, получить визу в Токийском посольстве, которое, кстати, в сновидении почему-то располагается в здании магазина «Детский мир» на улице Народного ополчения), он встречает на пути множество дурацких, однако с трудом преодолимых препятствий. Может, например, привидеться, что никак не можешь попасть в свою квартиру с улицы: в подъезде толкутся какие-то подозрительные революционные матросы (или кто-то в этом же духе) и громоздятся горы детской обуви, лестницы разрушены, лифт не вызывается вовсе, а если и приходит, то лучше туда не залезать: то он норовит спуститься в подвал, то выскакивает на крышу, а то уходит сквозь стену куда-то вбок, ловким образом трансформируясь в сетчатый куб, а под ногами - море огней и синяя, с надрывом, ночь... На площадку приходится выбираться ползком, в кровь стирая колени и локти, нечеловеческими усилиями отвоевывая сантиметры у склизкой пружинящей стены. А когда, наконец, с трудом избежав встречи с неким нежелательным субъектом (например, с чем-то вроде крысы, обмотанной поперек туловища изоляционной лентой), сновидец добирается таки до своей квартиры, то обнаруживает внутри вместо знакомой обстановки лишь бетонные стены, гончарный круг и хмурого дядю в рыжем клеенчатом фартуке...
Если пользоваться все той же условной шкалой, то следующую группу снов можно обозначить цифрами 4-5. Это всевозможные дешевые кошмары типа тривиальных монстров при рогах и когтях. Что, казалось бы, может быть хуже рогатого черта? Так вот поверьте на слово, спокойно спящие в любую ночь, бывают сны куда более поганые...
Здесь необходимо отметить следующее. Вероятно, чем глубже человек погружается в сон, тем труднее ему противостоять прогрессии кошмарного видения. В снах с отметкой 1-5 сновидец зачастую способен повлиять на развитие сюжета, направить сон в нужное русло. Это, видимо, объясняется неполным отключением на время сна логического мышления. Многие, должно быть, помнят, как от радостного вопля «Это сон!» обрушивались делириозные декорации и осыпался перхотью пугающий обморочный мир. На отметках же с 6 по 10 это абсолютно невозможно... Можно предположить, что возникают подобные несоответствия из-за того, что там, во сне, действовал и испытывал ужас не сновидец, точнее «не совсем сновидец», а кто-то еще, но об этом чуть позже...
К группе с индексацией 6-7 следует отнести такие сновидения, где ужас вызывается уже не самой «картинкой», а наличием в ней некого скрытого смысла. Эти сновидения изобилуют, как представляется сновидцу, таким количеством подтекстов и интертекстуальных связей, что в голове рано или поздно загорается лампочка «смыслопереполнение», и если вовремя не срабатывает предохранитель, сновидение начинает драть на части и растаскивать по углам самое себя. Вот, например. Какое-то жухлое заболоченное место, маслянистые лужи, мусорные травы до горизонта. А посреди болот, ни к селу, ни к городу, стоит ограда, непонятно что и от чего отделяющая; старая ограда, начала девятнадцатого века приблизительно. С одной стороны ограда просто обрывается, а с другой заканчивается воротами. У ворот - два каменных сфинкса. И, конечно, не сфинксы это никакие... Очень трудно объяснить. Хуже всего, говорят, бывает, когда видишь статую во сне, а здесь аж две... И можно, вроде бы, пройти мимо, обогнуть ворота или вообще направиться в другую сторону, но неведомая сила тащит именно к «сфинксам», и понятно, что если пройти сквозь них - ****ец...
Однако и это не самое страшное. Если сновидения условной цифровой индексации 6 и 7 еще сохраняют какую-то связь своих образов, сюжетов, мотиваций с земными, бытовыми образами, сюжетами и мотивациями, то сны «8-10» страшны именно тем, что ничего земного и привычного в себе не содержат. Они состоят, как правило, из видений одушевленных предметов, обличенных в «не-форму», освещенных каким-то диким светом. Сны эти населены примитивными, однако ужасными в своей примитивности сущностями, зачастую обладающими одним лишь условным туловищем и глазами, и во сне знаешь совершенно точно, что они от тебя чего-то хотят, что им больно, что это - отбросы какого-то органического производства, антитела, антиформы, или же это разлагающиеся (в абсолютном, экзистенциальном смысле) некогда жившие на земле обычные человеческие единицы. Но самое, пожалуй, жуткое заключается в действиях, помыслах и общей ментальности дубликата самого спящего, действующего в сновидении: они не соответствуют мыслям сновидца! (Даже здесь остается некая инстанция, которая констатирует это несоответствие, но, к сожалению, полномочия этой инстанции на этом и заканчиваются.) Мысли стиснуты в каких-то тисках, они ужасны своей иррациональностью, уживающейся с примитивностью. «Это кто-то другой, и в то же время - я».
Что еще сказать? Бывают сновидения, напоминающие, как уже говорилось выше, некий монолог, лукавую повесть с непонятными словесами и абсурдными сочетаниями. Так бывает, когда, например, начинаешь дремать в транспорте. Легкий налет ирреального, погружение в воду по пояс… Бывает и так, что утром чувствуешь не страх, и не омерзение даже, а лишь досаду на то, как глупо все было устроено. Впрочем, это уже совсем другой разговор... Здесь вам, извините, не процедурная, а, как-никак, обитель муз...