Детородному органу посвящено множество легенд и сказаний. В древнекитайских трактатах он именуется "нефритовым жезлом", в персидских стихах и арабских сказках ему приписываются невероятные, почти волшебные свойства. А высоко в Гималаях, подпирая небо, говорят, до сих пор, стоит храм фаллоса, выстроенный в виде гигантского члена. Климат там переменчивый, дожди с грозами - не редкость, и молнии частенько ударяют в верхушку этого дивного сооружения. При этом тамошние монахи, вообразите, радуются, как дети, - храм получил оргазм!
Всякая плоть – как трава, и всякая слава человеческая –
как цвет на траве, засохла трава, и цвет её опал.
(Первое послание Петра, 1: 24)
Огромный фаллос – словно воин,
Довольный, гордый сам собой,
Упругий, стойкий, очень строен,
За три секунды стал большой.
Обильно смазав всю макушку,
Нащупал он ворота в ад,
Проворно весь войдя в избушку
Огнём горящую, – был рад.
Вошёл, застыл в изнеможенье,
Потерся там, коснулся здесь,
Не от терпенья, а томленья
Он вздрагивал, синея весь.
Избушка та горит, пылает,
Как будто жарят в ней чертят,
И пасть свою изба сжимает...
Глотает фаллос этот ад.
Но не сдаётся наш пожарный,
Танцует, скачет он внутри.
Какой бы небыл ад коварный,
Его задача – потуши!
Огонь воочию пылает,
Горит душа, не только плоть,
И негой тело покрывает,
И сладки волны катят прочь.
Не очень долго он сражался,
Истер себя в избушке той,
Струёю сильной изрыгался,
Так подошёл к финалу бой!
И захлебнулось всё живое,
Сгорела та изба до тла,
Поник наш воин головою,
Обмяк, вся силушка ушла.
Он упрекнул себя на время –
Теперь не фаллос, теперь гном,
Но всё ж копил он силу-семя,
Чтоб вновь войти в горящий дом.
Большую роль наш член играет,
Как руки, ноги, голова,
И если он туда ныряет –
Такая у него судьба.
Нельзя стыдиться, пока живы
Должны работать члены все,
Стыдятся пусть лишь те интимы
Кто член купает не в избе.
Работай фаллос, ты же воин!
Туши пожар всегда в избе!
Ведь все мы знаем, ты достоин,
Чтоб пели песни и о тебе!