Скажи мне, что песни мои безыскусны,
Что тщетны слова.
Что я бездуховной какою-то грустью
Чрезмерно полна.
Ведь ты не признаешь меня, не услышишь
Биенья в груди.
Моя голова под нескошенной крышей
О правде болит.
А струны гремят безвозвратные чувства
И память ложь.
Я стану когда-то твоей безыскусной,
Но ты не поймёшь.
Ты будешь меня называть сердцеокой
Всему вопреки,
И песни мои будешь петь одиноким
Биеньем руки.
Апрель 1996.