Яд изумрудный поглотит обманы
над темной и мертвеющей рекой.
неровно в сумерках сгущаются туманы.
От нас скрываются под каменной листвой.
И мы сидим с тобою не дыша,
и не дрожим от холода бесстрастья.
То легким шепотом, то вдохновенной грязью
в забвенья мир уходим неспеша.
С тобою Маркеса безумные метанья,
а мне и Лермонтов придется впрок.
Вкушая пьянкий голос сверхсознанья,
я разумею то, что он не смог.
Нам хорошо с тобой о мерзости толкуя,
о призраках бушующих стихий.
И невесомым духом литургий
мы близимся к тому, что не минуем.