На вечные подмостки неба –
высоцкие отроги скал –
забрался городской фискал
и жаждет: вечности и хлеба.
В начальных сумерках плато,
где мха, пустот, тумана мятность,
глаголы вводят в поиск внятность,
но истина всегда не то.
А тот, кто высчитал пути
у каждой из своих трактовок,
так содержателен и ковок,
что вниз до века не сойти.
Там крутят: кто он, где он, с кем он?
Достать бы стилос – черкнуть стисло,
что человек, вкусив от смысла,
уже не человек, а демон.
Стоп! – По камню, вдохновенный,
как по клавишам, колотит:
Слово! Снова! Стало! Плотью!
В этот раз – обыкновенной.