Горизонталь
В особенностях поэтического мышления прозревается всесторонняя связь с Богом. Наша речь, наш алфавит, наша письменность, безусловно, – продукт поэтического сознания. У того, кто первым дал имена окружающим предметам, – поэтическая душа. Стихи создают горизонты человека: превращают вещесть в вещи, определяют границы познания, горизонты чувств.
Слова стихотворными строками вводят в мир человека сущее, из стихов мы вынимаем то, что есть. Открываем себя и космос. Отсюда в поэзии – высший реализм, реализм мистический.
В то же время нет вещи, более распространенной и равнинной, чем стих. Стихотворна сама структура сознания, каждый за жизнь зарифмовал хоть пару слов. Поэзия демонстрирует широту познаний, раскрывает мир автора. Зафиксирована, хоть и не изучена природа обратной связи, когда поэзия формирует сознание. В инновационных методах терапии есть лечение психических болезней с помощью чтения стихотворений.
Стихи – дело дерзких духом, дело храбрецов, готовых изменить свое мировоззрение при встрече с истиной. Плоды этой борьбы можно за несколько минут – несколько лет обглодать, обсосать по косточкам и недовольно отбросить – не то! Или, напротив, принять к сердцу как набросанную дрожащим пунктиром карту местности, пойти дальше, исследовать эту землю, описать детальнее ее черты, чтобы, в конце концов, создать глобус.
Вертикаль
Подъем вверх сопряжен с опасностью для человека. Так же, как и спуск вниз. Если не раздавит давление атмосфер, то сожжет пламя магмы. Поэтому лично для меня проза – ад, смертельная мука – написать связное предложение; погружением в жерло вулкана становится заполнение листа осмысленным текстом. Преклоняюсь перед всеми, кто сжигает себя в огне текста, кто возвращается победителем из заоблачных высот и темных глубин, перед демиургами, создающими там свою землю. Прозаический текст вырывает из мира, полностью. Он может казаться описанием горизонтов, но на самом деле художественный прозаический текст – менее всего связан с реальностью. Он создает свою реальность, а по отношению к космосу является матрицей, иллюзией в последней инстанции.
Художественный текст всегда погружает читателя в себя и обогащает его внутренний мир. Прозаические тексты и создают внутренний мир человека. Любые глубины и высоты могут быть утверждены в стихах, но поэзия никогда не перемещает человека по вертикали. Это функция прозы.
Представляю себе космос как давно написанную книгу, которую каждый из нас читает со своей страницы и, мне кажется, что в ее конце вместо точки стоит крест: горизонталь, нанесенная на вертикаль.