За окном ветер и звуки последней скрипки,
Где-то шаг робкий и солью посыпан снег.
Город лежит, раскинувши руки - ветки
Где закричат - из рюмочной пар и свет.
По чердакам за мышью струятся кошки,
Дворник площадной бранью помянет век.
Вьюга играет окнами вперемешку
Спит на мансарде ангельский человек.
Руки его белы и прозрачны веки
Сажей и мелом очерчен горящий лоб
Город не помнит об ангельском человеке,
Богу не нужен ангельский человек.
Сны его это миндаль и мускус
Капельки талой февральской воды
Запах анисовой водки. Уксус,
И под ногами чужие следы.
Спит он неловко и как-то робко,
Сжатый в коробке дрожащей плоти.
Осенью мерзнет - свитер короткий
Весной расцветает в чахотке легких.
И весь он нескладный и несуразный
Как будто не к месту, спит на мансарде
Но каждый вечер, когда засыпает
С улицы вдруг, исчезают птицы.