Стены стылые, запахом крови пропитаны,
Двери неверные, двери…
Попытки побега из жизни испытаны.
Я зверь и в душе моей звери.
Рвут злобной горечью, желчной аскомою
Тонкие листья обоев,
Но не находят покоя искомого,
Хмурят изломанно брови.
Не узнаю себя в душной, иссушенной
Простыне вязкого бреда…
Звери мои, в ласке рук непослушные,
Скоро одержат победу.
Над опостылевшей, ставшей мне тягостной
Нежностью слабого духа…
Не узнаю себя в панике яростной,
В ржавчине дней и разрухе.
Я не боюсь признать, я не боюсь понять
Силы, влекущие в бездну.
Звери желают немедля отнять
Чувства за их бесполезность.
Холод собачится, в складках попрятался,
Холод во мне не измерить.
Что-то внутри убивается, плачется…
Жрут душу хрупкую – звери.
Солнце рассветное, мертвенно-бледное
Смотрит сквозь щель в мою спину.
Крики мольбы, как всегда, безответные
В тишине холода сгинут.
Не убежала, сражением скована,
Двери закрыты навеки.
Чёрным зверьём, обречённая, сломана.
Нет в Звере души человека.