На фото - пустыня Гоби в районе Арц-Богдо (Монголия)
Всего раз я активно участвовал в настоящей охоте, действо это произвело на меня такое неизгладимое впечатление, что не рассказать о нем я просто не имею права – пусть каждый увидит это моими глазами и прочувствует, и сделает для себя соответствующие выводы.
Я уже писал о местечке Арц-Богдо, расположенном в самом сердце пустыни Гоби в Монголии. Это там мы охотились на агаты, и начальство наше покусал скорпион. Там, среди раскаленной пустыни, произрастает рощица тамарисков, и там обычно геологические партии останавливаются на отдых и рекреацию, а также, чтобы пополнить запасы воды и продовольствия. Да, да я не оговорился – именно продовольствия.
В пустынных малозаселенных районах Монголии достать продовольствие – настоящая проблема, а потому обычно все возится с собой, затариваясь заранее на складах и в магазинах Улан-Батора. Из мясного и рыбного, как правило, это консервы, но в долгих маршрутах в пустыне без «живого» мяса и рыбы особенно трудно. Вот и промышляют геологи изредка охотой и рыбной ловлей. На то и другое необходимо иметь бичик – своего рода разрешение. Он выдается при работе в районах, где купить продовольствие просто невозможно. К таким районам относится и пустыня Гоби.
В Гоби охотиться можно было только на джейранов. Мне казалось, что охота на джейранов запрещена, поскольку они занесены в Красную Книгу, но в исключительных случаях и при наличии бичика …. Не знаю, был ли соответствующий бичик у нашего начальства, но желание разнообразить свой рацион свежим мясом явно было, а потому охота, если и не поощрялась, то и не запрещалась.
До остановки в Арц-Богдо, мы около месяца болтались по пустыне, соответственно столько же не видели живого мяса. А потому, после того как мы расположились лагерем в тамарисках и настроились на продолжительный отдых, встал вопрос о пополнении рациона. К тому же, при подъезде к тамарискам мы уже столкнулись с джейраном, погнались за ним на перегруженном ГАЗ-66, и почти загнали. Но на пути некстати подвернулась глубокая промоина, и мы еле успели затормозить, избежав при этом крупных неприятностей. Так что вопрос охоты даже не обсуждался.
Существует два вида охоты на джейранов на авто – дневная и ночная. И каждая связана со своими особенностями животных. Джейраны очень быстры, и скорость их зачастую превышает скорость автомобиля, особенно по бездорожью, но у них есть свои особенности поведения, делающие их уязвимыми для охотников.
Одна из этих особенностей – стремление перебежать дорогу любому транспорту. Они могут долго бежать параллельно движению машины, но всегда перебегут ей дорогу, а, перебежав, они почему-то считают себя уже в безопасности. Если скорость небольшая, то они перебегают дорогу далеко впереди. При большой скорости им приходится пересекать путь автомобиля в непосредственной близи от бампера. Вот тут-то они и становятся уязвимыми. Безлюдные и ровные как стол просторы пустыни дают возможность с большой скоростью гнать джейранов в любом направлении. Единственная опасность такого рода охоты – это на большой скорости наскочить на какую-либо колдобину, или промоину. Дневная охота азартней ночной, но ночная гораздо добычливей, и базируется на другой особенности джейранов – замирать под ярким лучом света. А потому ночью на джейранов охотятся с выносной фарой.
Днем не до охоты, да и местность в окрестностях Арц-Богдо хотя и плоская, как стол, но попадаются иногда промоины, а это на большой скорости чревато аварией – охотимся ночью. Для охоты с молчаливого согласия начальства реквизируем командирский газик, сняв с него предварительно тент и дверцы, а одну из запасных фар приспосабливаем в качестве прожектора. Водитель, осветитель (или ослепитель) и стрелок – вот минимальный боевой экипаж. За водителя у нас Николай, роль стрелка неизменно исполняет Аркаша, я - осветитель. В качестве запасного берем, нашего разнорабочего – Шурика.
В темноте выезжаем за пределы массива Арц-Богдо на ровное пустынное плато и охота начинается. Автомобиль медленно движется, я вожу лучом фары из стороны в сторону, отыскивая животных. Самих джейранов на большом расстоянии, даже в луче света, можно и не заметить, но нельзя не заметить отраженного света зеленых огоньков их глаз. Они даже издали горят как огоньки такси. Будучи ослеплены, джейраны замирают, глядя на источник света и тогда к ним можно подобраться на расстояние прицельного выстрела. Самое главное в этом действе – ни на долю секунды не упускать животных из пучка света при всех маневрах автомобиля. Стоит на мгновенье отвести свет в сторону и джейраны уносятся прочь, и тогда ищи ветра в … пустыне.
С доверенной ролью осветителя я справляюсь плохо. На днях на мои основные очки наехал наш второй шофер – Эдик, а к запасным очкам я никак не привыкну – они слабее основных, и с другой базой. Я стараюсь изо всех сил, и участвую в первом добытом джейране, но потом, после нескольких потерь, меня заменяют Шуриком, и дела сразу идут в гору. Довольно быстро мы добываем пять джейранов, вот только расклад добытых животных нас не вполне устраивает – три козла и две козочки. По негласным правилам отстреливать можно только козлов, это не наносит практически никакого ущерба поголовью стада. У джейранов полигамные отношения и у достойного козла всегда есть большой гарем. При этом остается много козлов «холостых» – вот их-то и можно истреблять без опаски уменьшить популяцию. Козы от козлов отличаются только немного меньшими размерами и отсутствием рожек. Аркадий, конечно, старается выцеливать только козлов, но в азарте первой охоты, в желании скорее добыть для отряда мясное пропитание достается и козам.
Выбыв из состава активных участников охоты, я становлюсь невольным свидетелем убийства беззащитных животных. Ослепленный джейран не реагирует на звук приближающейся машины и подпускает охотников практически вплотную. Не всегда удается убить животное первым выстрелом, и тогда раненые джейраны плачут, плачут как люди, у которых не осталось уже никакой надежды – молча, крупными горестными слезами. Это просто невыносимо.
Еще более невыносим плач раненых зайцев - они рыдают как младенцы, понимая видимо, что сейчас их будут добивать. Оказалось, что в рощице приютивших нас тамарисков водятся зайцы. Особой необходимости охоты на них нет, но уж этот охотничий азарт …. В общем, настроение от отдыха в таком красивом экзотическом месте было испорчено напрочь. Больше я на охоту не напрашивался, понял, что это не мое, что это простое убийство братьев наших меньших, виноватых лишь в том, что царю природы захотелось вкусно покушать.
Как член отряда я, конечно, принимал участие в свежевании и разделке добычи, и даже преуспел в этом, но с охотой было покончено раз и навсегда. Дома у меня еще какое-то время на стене красовались рожки джейрана с остатками лобной кости, но потом они куда-то незаметно пропали, чему я был искренне рад – каждый, даже мимолетный, взгляд на них напоминал мне о нашем охотничьем бесчеловечии.