Взволнованно шипит Ареопаг:
Ты что - то странное влагаешь в уши наши,
В сердцах просторных не вместить никак,
Что дух высоких эллинов угашен,
Что жизнь иная на лице земли,
Как пунш кровавый теплится, не гаснет,
И что отныне демонов свели
С небес на землю прямо - эка басня.
Облачены молчащей пустотой
Узоры в камне, золоте и слове?
И всё, что вечно было красотой
Тенётами птенцов послушных ловит
И собирает на базарный день
Торгующим разрушенного храма? -
Нет стен его, зато осталась тень,
Прибежище воинственного хама?
Печальный, знаешь ли куда зовёшь?
Неведомому можно ль поклониться?
Оплакиваешь землю? К небу льнёшь?
Сколь тысяч лет безумство это длится.
Ты сам - почти истлевшая свеча,
Сей час зефир тебя задует просто
И ты воскуришь свой последний чад -
На фитильке безжизненном юродство.
Вот и зефир, а ты не бросил тлеть
О воскресении, уже склонив колени.
Что ж, пой! Нам недосуг тебя терпеть,
А, впрочем, может быть... в другое время...
февраль 1999