Струи тихо спускались, царапая даль.
Погибала под стрелами неба земля.
И невидима глазу скрипящая таль
Вынимала из пьяного душу меня.
Я ее не пытался в себе удержать,
Да и где мне под тяжестью ласковых вин.
Я вдруг вспомнил, аж начали веки дрожать,
Как целует жена, улыбается сын.
И я сам, непокорный, разжал кулаки.
Я увидел простора и зелень, и синь.
Это было снаружи, и было внутри,
Это было везде, куда взглядом ни кинь.
И смеялся,
и плакал,
курил
и смотрел,
Слушал,
чувствовал,
помнил,
любил,
жил
и знал,
Как земля погибала под натиском стрел
Повесне.
Аж покуда дышать перестал.