Из времени того, по черным паукам,
под трескотню сирен, кудахтанье валькирий,
трамвайный перезвон, пиликанье и гам
купальщиц у пруда, скрип валиков и гирь и
движенье ввысь и вниз, как и сердечный стук,
как листья на воде, как шорох легких крыльев,
когда сжимает плоть и сердце, как паук,
плетущий нити лет, - все те, кого любили,
кого искали в снах, теряли наяву,
именовали сквозь запруды и пороги,
и только Бог судья, что я еще живу,
оплаченный ценой непоправимо многих.