Эклезиазм

               

                Мне ль грустно вдруг? В комфорте, пред камином –
                Грустно? Этой свободнейшей зимой,
                В стемненном свете слушаю потрески дров,
                И в плесках огня подбирая смыслы слов,
                По-русски и не русски,
                Чтобы не пусто, неунывно мне с тобою было,
                Вечер мой.

                Здесь стылых ветвей шорох за окном,
                Февральский, напомнить волен о долгах;
                Странно-умолчно ж небо, звёзд скрывая жемчуг,
                Знак смутный подаёт о том, сколь свет изменчив: -
                Вертоплясия, вчерашни ласки; -
                Ан, нет, с ленцой в согласии, грущу в глазах не о таком,
                Мой сумрак.

                Грусть эта, может, деликатных свойств,
                И очень: - в безличие пасть мысль влечёт
                И, - как в картинах Баха  в четырёх частях,
                Концертных*, -  сего ж эклезиазма ловко изойдёт; - в часах
                Что не тоска есть, впрочем,
                Но в быстротечной фразе сердца – грусть и вновь…
                Дом в зимних чувствах.

                Сравненьем долгим ноет голос вьюг.
                Ах, да, лишь пустовость…Но мне скажи, что для Поэта
                Разобщённость есть тогда? И что есть умность
                Замкнувшегося на себе ума? – Да, та лишь грустность,
                В глупость, не во злость,
                Что изводима с глаз самой такой зимою, добрый друг,- как лепта
                Обидам позабытым всем и тленным…

                Глянь, языкастая серпента** «вечно-человеческого» лета –
                В потреск, есть само здесь время.

                ( середина февраля 2008 – дача под Серг. Пос.)