-1-
Коль смысла нет писать венок сонетов:
Заполнено уже пространство всем,
А новое - в ином размере света
Иль после влипнет в ту же карусель? -
Вся внутренность кафе заполнена хорами -
Но там всего дороже мускатель;
Мир петрографствует, как прежде, хрусталями,
Впечатав в карты Мариан и мель...
Всё в мире странно: эта неизбежность,
Решительная и немая нежность -
И обрести её невидимый испуг;
Отпеты возле окон серенады,
А здесь отпетых - лишь отпетым надо,
Попробую изобразить лишь звук!
-2-
Попробую изобразить лишь звук,
Где безразличий лишь или желаний омут -
Мой скальпель часто режет по живому,
Не предугадывая скальпелевых мук,
И этот звук, и звуки тех созвучий
С наркозом словно вылетая прочь,
Здесь не для каждого молчанья лучше -
Но всё молчание не дарит даже ночь.
Мысль изречённая - кому-то чаще кознь,
Но и безмолвие молчанью - рознь,
Когда в молчанье языка иного нету -
Тогда, конечно, лучше уж молчанье.
Но требует душа порой звучанья -
Как в мире лёд проносится кометой.
-3-
Как в мире лёд проносится кометой?
Не часто - страстно ждут её сюда:
Возвышенна, хвостата и отпета,
Где говорит влюблённая звезда -
Она прохладна - звёзды раскалённы,
Но над их пылью всех крупней видна,
Её в пример не приведут влюблённым,
Но ближе всех подходит к нам она,
Её не встретишь даже изредка двойной,
Всю растопить её не успевает зной,
Нам не известно песен, дум её и мук,
Но слово слышно каждому - Галлея,
Хоть не о ней возник протест у Галилея
Над городами споров и наук.
-4-
Над городами споров и наук
Чуть только настаёт лениво осень,
Дабы в борьбе не биться лету о земь,
На простыней своих обрывках носится паук;
Изо всего, что страшно всем на свете,
Мы чаще озабочены не тем -
В его зрачках неслышно нам грохочет ветер,
Ему ваяя место лобное из стен.
А он пристроется в углу любого дома,
Смиренно нас не спрашивая, кто мы,
Но в общих с нашими мечтах о дальнем мае -
Его мы в списки занесём средь самых злюк,
Не обратив внимания на звук,
Что в мире этот мир определяет.
-5-
Что в мире этот мир определяет?
Как и свободный, так и вымученный стих,
Все, кто в полях, не слышно нам, стреляют
И всё, что зреет смутно в нас самих;
Стрельба не в нас - она меж нас виляет
Нерасшиврованными искрами примет.
Всё в мире этот мир определяет
И ничего неважного в нём нет.
Поэтому ль хочу я уничтожить
То, что взялось меня без удержу тревожить,
Пока не встретишь в средних полосах вулканов крах -
Что полосам? Об этом будем иль не будем,
Незначимо, как днём не видно людям
Созвездие созвездий или прах.
-6-
Созвездие созвездий - или прах?
Когда душа твоя летит на Небо,
Ты забываешь о земных мирах
Словно кометы лёд или созвездья снега
Иль чистый свет - или навек с землёю, как
С Восточным Римом, с гуннами - Аттила?
Тебе не страшен ни дворец и ни бардак,
Куда б звезда свой взор ни обратила,
Где все уже давно твердят, что зря,
Где всё в сомненьях: вдруг нужна лишь сказка? - я
И потому себя я чую с краю;
Великий и незримый, к счастью дан Ты
Для душ, как говорит семь сот лет Данте,
"Всех тех, которых Небеса карают".
-7-
Всех тех, которых Небеса карают
При разных сочетаниях планет
На разных типах транспорта и мает
Ведут играть сквозь этот быстрый свет,
Заядлостью не акцентируя вниманья,
Словно бессмертным, подводить позволя бровь,
Шутливо сокращая расстоянья
Доверчивыми пулями метро
Не на глазах отверженного зверя.
Но если взяв у карт лишь полкружка, измерить
Его в шагах, поймёшь, что Бог не дряхл -
Стрелами синими нам сокращая земли
Буквально в эту пыль, её поняв, затем ли,
Что красит мрак в семи седых утрах.
-8-
Что красит мрак в семи седых утрах?
Вопросы ни к кому не обращая
Для утешенья наливаю чая
От именин сухих - воспоминаний о пирах;
Откуда взять мне страх? Лишь страх любви
Быть неуместно, нелюбимо, вздорно,
Где кухня так божественно просторна -
Обожествлениями мебель не ветви!
Здесь нету тех, с кем пировать не гоже -
Я возношу Тебе молитвы, Боже!
Сквозь революции Ты перенёс нам барство,
Когда его, казалось, не бывает...
Всё реже долг и всё скромней блистает -
Страшат в Церквах, что всё сгорит для Царства.
-9-
Страшат в церквах, что всё сгорит для Царства
И что они Его отодвигают,
А слёзы не за ворот набегают,
А вглубь и внутрь, где быть должны бы яства,
Должно быть, и они теперь мне пища.
Я спрашиваю: разве Бог жесток?
Мне отвечают: знает только Бог.
Но Он меня же, слава Богу, ищет?
Не верю в то, что страшно верить мне!
Но даже если всё сгорит в огне
Прочь отодвинуть не желаю Царство.
Кто здесь, кроме меня, Тебя желает, Бог!
Неверящим и даже Твоим слугам невдомёк,
Словно не замечая в том коварства!
-10-
Словно не замечая в том коварства,
По небу синему в ветвях крадётся рысь,-
Кто бы ты ни был, пастырь или паства,
Страшась огня иль зверя, не ярись,
Иначе ты себя той рысью выдашь,
Подстрелят - станешь зайцем, чтоб дрожать.
Но лучше изучай вдоль рыси идиш,
Чтоб завиток неслышный удержать;
Отговорила в рощах дискотека...
Александрийскою библиотекой
В стрельбе огня хоть крайшек Библии загни;
Как ни громят, ни уговаривают лютых,
Они в добре по уши. В море почему-то
То радуют, то растворяются огни.
-11-
То радуют, то растворяются огни -
Они мне расстелить мешая ложе
И лбом к стеклу прижав, не то чтобы тревожат,
Но постоять велят от беготни;
Стою, как в туче капля грозовая,
Почти забыв про свист неслышных пуль
И обращенье тяжких занавесей в тюль,
Свет глаз за горизонтом в ночь вливая.
Зачем я добавляю этот свет
В её царящий в искрах полный цвет
В неотносящемся к ней вовсе бездорожье -
Ответом бесполезно продолжать,
То день, то ночь в попытках удержать,
Но белый день опять начался всё же.
-12-
Но белый день опять начался всё же!
В душе и в храме было так темно,
Но кто-то Хамом глянул под стегно
Затем, чтоб стало стыдно Ною тоже.
Как! Даже Ной; как, даже... и другие...
Пока творим мы в детстве строгий суд,
А нас за это сладким обнесут,
Как нам потом не подавать руки им?
Однако всё ещё предполагая,
Средь тел встречается душа нагая,
Лишь на неё не всем хватает кожи,
Ей в утешенье тают облака
И свет откуда, непонятно было б, но пока
Поют так сладко в храме: Славься, Боже!
-13-
Поют так сладко в храме: Славься, Боже,
А всё вокруг пустынно и черно,
Лишь камень Неба полоснул художник,
Но не для всех проделал в нём окно.
Душа грешит, к художнику взывая?
Среди торгов, туманностей и клик -
Знакомый светлый образцовый лик,
В глазах художников зародыш - туча грозовая;
Любить горазды - только не успели,
Любить гораздо проще то, что в теле -
Не оттого ли все хотят родни,
Но не затем ли, чтобы что-то было в урну,
Где, кажется, всё - полуавантюрно,
А в розах Неба зацветают дни.
-14-
А в розах Неба зацветают дни,
И кажется сто лет - всё больше света!
Но здесь ни на словах восторга нету,
Ни изумления, когда молчат они...
Хотя, казалось, было столько виз,
Чтоб всё сгорело, как и обещали,
Но элегантность вдруг за пошлостью пищали
Проглянет. Нам казалось, низ - но ввысь,
И здесь в земной словно со всеми связке
За жизнь одну понять, душа ли сказки
Потребует - и ей налгут всё это?
Или узреешь - протяни лишь руку
По ультрафиолетовому звуку,
Коль смысла нет писать венок сонетов.
МАГИСТРАЛЬ
Коль смысла нет писать венок сонетов,
Попробую изобразить лишь звук:
Как в мире лёд проносится кометой
Над городами споров и наук;
Что в мире этот мир определяет -
Созвездие созвездий или прах
"Всех тех, которых Небеса карают",
Что красит мрак в семи седых утрах?
Страшат в церквах, что всё сгорит для Царства,
Словно не замечая в том коварства;
То радуют, то растворяются огни -
Но белый день опять начался всё же,
Поют так сладко в храме: Славься, Боже!
А в розах Неба зацветают дни.
весна 2006