Мужчина с нетерпением взял последний конверт, на нем не было никакой даты. Он лихорадочно вскрыл письмо. Листки рассыпались по креслу. Кое-как собрав, и разложив их по порядку, он прочитал:
«Здравствуй, родной мой!
Сегодня особенный день, когда давно в такой же день я поняла, что люблю тебя, и стала твоей и только твоей. Помнишь ли ты об этом? И, не важно, что прошло много лет с того февральского вечера. Так распорядилась судьба, что сын родился, именно в этот день.
Вот и прошло уже больше двадцати лет, как я не видела тебя. Но каждый раз, в этот день сын дарит мне такую же розу, как ты подарил мне тогда. И я нова и снова возвращаюсь туда, в тот далекий вечер. Я с ним, а значит – с тобой! Он очень похож на тебя, может только чуть выше и немного моложе, чем ты, когда я тебя встретила. Правда глаза у него мои, а в остальном – вылитый ты. И я хочу верить, что он любит меня, как когда-то, пусть недолго, но меня любил ты…»
На этом месте письмо обрывалось, и на следующем листке, уже другим почерком было написано.
«Здравствуй, папа! Я бы никогда не писал тебе, но мама не смогла дописать письмо, потому, что у нее остановилось сердце. Она умерла тихо, с улыбкой на губах, я думаю, что она думала о тебе. К сожалению, я ничем помочь не смог, хотя поступил в медицинскую академию, чтобы лечить людей. Она давно болела, просто никогда не жаловалась. А когда я сказал, что буду врачом, она заплакала, так и не объяснив мне причину своих слез.
Она очень тебя любила, папа. Если бы ты знал, как приятно тебя так называть. Ведь ты всегда был с нами, и тебя не было. Мама никогда не скрывала, почему мы не можем быть вместе, и я привык к этому. Я с детства знал, что ты самый лучший, самый красивый, самый сильный, талантливый. Я верил, что ты любишь меня, но не понимал, почему не приедешь, чтобы увидеться со мной. Только вчера мама призналась, что ты не знаешь о моем существовании. Она просила у меня прощения за то, что я был лишен отцовской ласки и любви. Я вспомнил, как мне не хватало тебя, когда я ввязывался в драки, когда ходил в походы, как мне хотелось залезть к тебе на колени и обнять крепко-крепко, чтобы ты знал, как я тебя люблю. Я часто мечтал, что вот сейчас откроется дверь, и ты войдешь,… но тебя не было. А рядом, всегда, была мама: с молотком и мячом, с компасом с палаткой! Как я мог ее судить, она дала мне жизнь и любила за двоих – за тебя и за себя. У нас большая дружная семья. У меня уже много племянников. Да, я думаю, что об этом ты знаешь.
Однажды, когда мне было девять лет, меня поздравили с днем рождения и подарили красивую большую желтую розу, я тут же подарил ее маме. Она стояла, и слезы текли у нее по лицу, но глаза светились таким необыкновенным светом, она стала моложе лет на десять! С тех пор я всегда ей дарил розу на свой день рождения.
Прости и ты ее, если она когда-нибудь сделала тебе больно.
Мама любила тебя, писала эти письма для того, чтобы ты прочитал их, числа на конвертах ставила сама. Кроме этого последнего письма.
Я узнал твой адрес, это было не трудно, ведь зовут меня как тебя, и на следующей неделе исполню желание мамы.
Я очень волнуюсь, ведь увижу тебя в первый и, скорее всего, в последний раз. Мне очень важно знать, кто ты, кого так долго и преданно любил самый дорогой для меня человек.
Не знаю, как пройдет наша встреча, но от всего сердца желаю тебе быть счастливым в своей семье. Просто знай, что я тебя тоже люблю. Твой сын.»
Р. S. Ты не представляешь, как было приятно писать эти слова.
Исписанные листы соскользнули с колен на пол. Как он ненавидел ее сейчас! Мужчина вспомнил тот день, когда открыл дверь и увидел юношу. Что-то тогда поразило его во внешности парня. Теперь он понял - глаза. Голубые глаза на смуглом лице юноши (ее глаза). Сочетание голубых глаз и иссиня-черных волос. Такого почти не бывает в природе. А еще движения, было в них что-то такое, что заставило его подумать: « …и я был таким же много лет тому назад».
Теперь все стало на свои места. В одном все-таки не было сомненья - она не обманывала его, если смогла передать своему сыну любовь к нему.
Мужчина вспомнил, как сын пристально всматривался в его лицо, нервно переступая с ноги на ногу. Как дрожали пальцы, когда он передавал пакет с письмами. Юноша просто пытался запомнить его. Это сейчас было совершенно очевидно. Сейчас он хорошо понимал сына, хотя в этом уже не было ничего странного.
И что теперь делать?
В комнате стало темно, но он не стал зажигать свет. Сумерки - ее любимое время суток. Он закрыл глаза, и в памяти отчетливо всплыло лицо женщины, она улыбалась. Его губы что-то прошептали.
Тишину зимнего вечера нарушил звонок в дверь. Мужчина вздрогнул, никого не хотелось видеть. Но он поднялся с кресла и медленно пошел в прихожую. В душе было пусто и только боль давала знать, что он еще жив. Открыл дверь. На пороге стоял его сын с желтой розой в руках.
– Прости папа, я не мог уехать, не повидавшись с тобой. Я был здесь у родственников и вспомнил, какая была дата на предпоследнем письме, и решил, что ты обязательно вскроешь и последнее письмо. А это прощальный подарок тебе от мамы. И сын протянул ему цветок.
Чувства ворвались в душу все сразу: радость, боль, горе, счастье!
Парень стоял, и широко улыбаясь. Отцу совершенно не нужно было теперь зеркало. Он смотрел на себя…
Фото из интернета