Ты утонула в хай-тэке и жанре высокой моды,
и свечи стали преданием глубокой старины,
а новенький АС
пришел на смену старому
вееру из павлиньих перьев,
который я привез тебе из дальних странствий по востоку.
Ты говоришь:
купи себе Ebanes, Gibson или Fender,
а мне моя Muzima дорога как память
о ярких мгновениях жизни костра и запахе сена в нашей палатке,
когда кружилась голова
от наших поцелуев под аккомпанемент цикад
или тихий шепот дождя.
И мы ловили звезды голыми руками
и не боялись обжечься. А долгой ненастной зимой
нас согревал уютно мерцающий огонь горячих свечей,
свет одиноких звезд в бескрайнем холодном небе
и память о лете в палатке,
и ароматах ужина у прибрежного очага.
И долгими ночами в трепетном предвкушении весны
мы исполняли блюз на наших кроватных пружинах.
Их заменили матрацы "Эко",
но в сердце, как и прежде, – эхо песни той птицы,
которая нам пророчила чистую, как вода
из того родника в лесу,
и долгую любовь...
Должно быть, я старомоден.
А может быть... просто старею?
*
«Мимолетность вечного»