Минуешь вал по склону, где придется,
Иль по ступеням одного из трех каскадов,
Опускаясь на самое донце,
Где тебе, наконец - то, рады.
Поздняя осень вымела
Из пазух парка остатки живых клеток,
Сорвала парадные флаги - вымпелы,
но греет еще себя напоследок,
И тех, дерзающих посягнуть
На ее одиночество, ее целомудрие,
На откровение от красоты, чтобы так уснуть,
Под запахи утренние.
Звук от живых пространств
Валится за горизонт, в себя падуч, -
Вал - естественный бруствер - ходу ему не даст, -
Сюда уже просочился луч.
Где же глазища, черные от восторгов, -
Шелушатся без их участия стены, кора,
Майдан, изувеченный после дневного торга,
Будет стонать до утра.
Три четверти года спокойно в доме,
Где нет гостей самозваных,
Тут красоте шелестеть на койне, то ли
Красоваться в округе Свана.
Или вспыхнет краса пожарищем,
Испепелит гранит, вырвет корень.
Что ж, я - за, други мои - товарищи,
Не глядеть бы только на наше горе.
Не раскрывать бы рта, гноища могильного,
Покуда сердце не переменится.
Даже ежели в парке похож на сильного,
А пламя - по кронам и низом стелется, -
Пока не время. И снова досками
Заколотили до мая идолов, -
Между зверинцами их неброскими
Стыжусь, да любуюсь видами,
Царапаю очертания помыслов
Вдоль себя, поперек обрывка бумаги.
Знаю: зачах даровой злак
Посреди терновой отваги.
Можно прервать на любой строке
Череду блекнущих рукописаний
И, дав свободно взлететь руке,
Распустить их по ветру - парусами.
ноябрь 1995