Как-то в литерном квартале «Б»,
о подагре и ценах толкуя,
пособляя тростями ходьбе,
семь старух хоронили восьмую.
Был тот день в ноябре не то чтоб
и морозным, но ветреным,стылым.
И смущался молоденький поп,
что кадить не хотело кадило.
Разожгли, наконец, помолясь,
и искать адресата взлетела
с белым дымом славянская вязь,
отделяючи дело от тела.
А в машине с клеймом «Ритуал»,
распахнув телогрейные крылья –
тыщу дай, и себя б закопал –
ждал работы дежурный вергилий.
И пошли, будто норны из тьмы,
семь старух караулом почетным.
Два венка – от подруг и кумы,
да гвоздики, подбитые четно.
И крутились молитвам вдогон
жизней сыгранных главные сцены -
как на свадьбах гремел Мендельсон,
но потом зарядили Шопены…
Я глядел на них, пьяный бирюк,
всеми принятый, брошеный всеми
в доме старом, где окна на юг,
а глаза почему-то на север.
Был я пуст, будто кто-то большой
жёлтым ногтем нажал мне на «выкл»,
и сюжета искал за душой,
и метафору штатную мыкал.
И казалось, отсюда до звезд
не придумаешь участи гаже,
чтоб такая компания в хвост
забрела эскадрилией вражьей.
И почудилось - также вот-вот
мне сочтут они кредит и дебет,
и как семечку вылущив от
мясо-костного тлена отделят.
На балконе мусоля бычок,
по вине «Главспиртреста» синея,
я шептал им: «Постойте чуток…
я успею еще… я сумею..»
Всё шепчу. А они за спиной.
В путь, похоже, собрались старухи.
Может, я безнадежно немой.
Ну а может, они уже глухи.
http://www.stihi.ru/2009/03/19/7278