Кашляет за стенкою сосед, –
видимо гриппует, бедолага.
Недуг злей мой, – белая бумага
душу мою гложет и сосёт.
Белое безмолвие листа,
словно неоткрытая планета.
Наследить – задачи проще нету.
След оставить – мука ещё та.
Труден путь по белому листу,
грань остра, тягуче бездорожье.
Нужно быть предельно осторожным,
чтобы не сорваться в пустоту.
Чтоб взойти на снежное плато,
маясь лингвистическим бессильем,
в ледяной идейной гипоксии
мучаясь словесной тошнотой.
Время смёрзлось. Тормошит и жжёт
жёсткий приступ белой лихорадки.
Чтоб с ней жить – верь чувствам без оглядки.
Чтоб в ней выжить – чти сухой расчёт.
И как пред боем чистое бельё,
чистый лист вношу я в конус света;
не Творец, придумавший планету, –
Странник, обживающий её…
Смотрит ночь в окно, седым-седа,
спит сосед, свой кашель успокоив,
а строка стремится сквозь снега
трудной, но единственной тропою.