Муаровые ленты не шуршат,
змеиной кожей
обнимая грудь.
И пешкой королю объявлен мат.
Закрыты зеркала,
не заглянуть за амальгаму
мертвой тишины...
Букет утрат - в стакан. И черный хлеб
накроет чувство
собственной вины.
Чужой корабль без нас поднимет креп,
отчалит под назойливый оркестр
в поляны земляничные ходить,
а мы составим
траурный
реестр,
потери подсчитаем без обид...
Мы остаемся молча дотлевать,
а кажется -
становимся сильней,
пока тоска не станет отпевать
себя в театре
ломаных
теней...
Устал руками двигать кукловод,
распутывая нити бытия...
Лишь, шелестя,ползет
который год
моих стихов
чернильная
змея...