Самым первым улыбки ярусом
растопив ледяные бездны,
с белым флагом, под белым парусом
я вплываю в твоё «С приездом!..»
Резко сорванными пред-платьями
рвано, глухо на плечи падаю.
Я со страстью себя растратила –
не смешай меня нынче с падалью
дерзкой, просящей подати,
- да, просила и да, отказано!
Завсегдатай души моей, мастер Ти,
мы одним с тобой миром мазаны!
Под кадилами августа дактиль твой
я, прикрывши глаза, читала
как молитву; суровой не-Божьей рукой
крещены на Ивана Купалу
мы. Отмахнись и сегодня – стихами,
и не надо к ногам речи класть :
ты же видишь, что не стихает
моя голая, плоская страсть!
И не тело твоё – сердце,
сардонический мой поэт, -
подари!
Я ловлю его малую терцию –
треск любви…
Отпусти! – Отпускаю!… - Верно ли,
когда сердце гудит альтом,
отпускать? У подъезда медленно
подниму воротник пальто,
оглянусь на окно, или нет, - как знать? -
(На секунду ты в нём промелькни!..)
О, не нужно мне было к тебе бежать:
дело страшное – эти сумерки.
На Заутрени, завтра, - часам к пяти!
- пропади всё, что жизнь гложет! –
Я у Боженьки, как на паперти,
помолюсь за тебя тоже.