О, соблазнительность плечей,
Изгибы линий силуэта.
И серо-голубых очей
Взгляд изумленный на поэта.
Ах, эта маленькая грудь,
Чуть обозначенная тканью...
А мысль скользит проворной ланью
И будоражит.
Не вздохнуть,
Голодный взор не отвести
От выпирающей ключицы.
И в жертву, в жертву принести
На растерзание волчицы
Себя - ягненком без вины!
Отдать на сладостные муки,
И к окончанию разлуки
Увидеть благостные сны.
Коснуться линий декольте
И обнаженного колена,
И закружиться в варьете
Всепоглощающего плена.
Припасть устами ко следам
Или к изгибу ручки нежной,
И дать исход своим слезам
В тоске немыслимой, безбрежной.
Видением вокруг бедра
Как повилика обернуться...
Ах, невозможное вчера!
Зачем мне удалось проснуться!?
О, соблазнительность речей...
Как изощрёнен взгляд поэта,
Он видит, что иным сокрыто.
Изгибы линий силуэта
Он видит словно через сито.
И пусть надета шубка, шапка,
И валенки коленей выше.
Ему прозрачны платья складки,
Всё разглядит и всё опишет.
И взор скользит проворной ланью
Вдоль … Я не буду повторять.
Он взглядом, словно алчной дланью
Готов погладить и помять.
Он видит косточки ключицы
И клык вампира обнажив
Впивается, чтобы напиться,
Словами губы окропив.
И глазом тянет свои руки
К тому, что скрыто декольте.
Перебирает там от скуки,
Гадая те или не те...
Холёным взором вдоль по стану
Всё ниже к … Всё, нем язык.
Уподобляться я не стану
Таким, кто к вольностям привык.
Опять бежит из-под пера
Про выпирающее что-то.
Ах, невозможное вчера
С утра пииту всё ж охота...