Она не стала умолять себя слезами,
Не стала боль в словах беспомощных глушить,
И пальцы лезвие держали крепко сами,
Вскрывая цепи, что сковали плач души.
Она свободу обрела, оставив слабость,
Оставив гулкое биение в груди,
Её душа впервые ощутила радость,
Когда смогла из тела бренного уйти…