Трутень довольно налетал,
В лугах нектаром наслаждаясь.
Но не насытился, устал,
Все боле злясь и раздражаясь.
Пчелу заметив, рядом сел,
И обреченно прогудел:
Мол, так ослаб от вечных дел,
Что сил уж нет к цветку стремиться.
Было бы проще удавиться…
Пчела была работой занята
И вкруг цветка заботливо жужжала,
И об иных делах не помышляла.
Но подвела пчелу простая доброта
С трутнем хитрюгой поделиться.
И тот сумел так приложиться,
Что всю пчелиную добычу проглотил.
Довольный взмыл и улетел,
Как будто бы иного не хотел.
Свершил, дескать, «добро» по мере сил…
Остаток дня пчела трудилась
И в улей поздно возвратилась.
Трутень – хитрец не унывал,
В семье пчелиной ел и спал,
Нектаром солнечным питаясь.
И уже ползал, не летал,
Брюшком солидным упиваясь.
Но вот пчелиное семейство
С весной удвоилось, и новый рой,
Свершая действо,
Клубясь, вступил в пчелиный строй.
Вот тут – то наш герой засуетился,
На «летке» встретившись с пчелой.
Никто за лодыря не заступился.
И пригрозив смертельным жалом,
Пчеле ничто не помешало
Трутня от крыльев отделить.
А что осталось вниз свалить.
Такой же участи подверглись и другие,
Поскольку кончились дела ихни благие.