Я — в больнице. Осень. Дождь —
Словно через марлю…
«Здравствуй, мама!
Как живёшь?
Я живу нормально...»
Виноват, так отвечай,
Как в последний час твой...
«Ты уж, мама, не серчай,
Что пишу не часто...»
Что — и всё? И весь ответ?
И не стыдно строчкам?
«Извини, что снова нет
Денег, чтоб помочь вам...»
Извиняться ты горазд,
Вот что непростимо:
Мимо ездил столько раз,
Но не к маме — мимо...
«А ещё прошу простить,
Что не смог приехать
Навестить вас — погостить
Ну недельки две хоть...»
Вот и всё — письму конец.
И прощай, покой мой,
Я лежу лицом к стене,
Тихо, как покойник.
Я сегодня провожу
Мамин день рожденья,
Как судья: себя сужу,
Нет мне снисхожденья.
Помнишь, мама, я мечтал
Стать твоей опорой?
Должен!
Мог бы!
А не стал —
Мало, знать, был порот.
Помнишь, мама, я с женой
В дом к тебе явился?
Ты заплакала:
— Родной,
Ладно хоть женился!
Ты сказала:
— В добрый час!
Будьте дружной парой...
Ты была, как я сейчас,
А казалась — старой.
Ты в обиде на меня:
Не пишу, не езжу.
Словно мы и не родня,
Словно я и не жив.
Та ж обида в свой черёд
И меня заденет —
Вот и мне мой сын не шлёт
Ни письма, ни денег.
Ну, и ладно, говорю,
Так, мол, мне и надо.
И ещё раз повторю:
«Ладно! Ну, и ладно!»