ПОПЫТКА ПОСТУПИТЬ В АРКТИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ
Я ехал до Ленинграда через земли Белоруссии. До Стрельны, где
располагалось училище в Константиновском Дворце, доехал на
трамвае №3. Я знал, что отец погиб под Ленинградом, но лет через
20 я узнал, что он погиб в районе Автово-Лигово. Фактически, я
приехал на место его гибели в июле 1943 года. Бывает же такое
наитие! В училище кандидатов не кормили, а я на это надеялся.
Денег хватило только на неделю, а дальше хоть помирай. Можно
было мыть посуду в курсантской столовой за кусок хлеба, но мне
не позволила делать это какая-то внутренняя гордость. Пройдя
комиссию, и сдав успешно математику, я забрал документы, взял
билет на ближайшие 200 км, чтобы попасть в вагон, и уехал домой
«голодным зайцем».
Андрей Ракитин
Ты повтори – не будет больно:
«В моей России много ртов!» -
И показалось мне невольно,
Что я к эпохе не готов,
Я не готов к суровой гонке,
Я не способен побеждать,
И в обездоленной сторонке
Меня никто не должен ждать,
И разводить круги на глади,
И подавать с едой поднос –
Я сам в державном Ленинграде
Себя немного перерос,
И оценил его красоты,
И вечный Памятник Царю,
И, успокоившись – «Ну, что ты?!» -
Решил, что город покорю!
Я рад ему! Он мне по нраву –
Здесь роковых устоев твердь,
Как на ладони, всю Державу,
Здесь удаётся рассмотреть,
Но не считать сей город раем
В его надменности прикрас –
Не мы Град - Питер выбираем,
Он выбирает чаще нас,
Он выбирает наши корчи,
И с нами – ломаный плетень,
Здесь ночь холодная короче,
Зато длинней в заботах день!
Здесь нет надуманного крова,
Здесь не ласкают веера,
Конфуз мой – это не Нарова,
И я – не пасынок Петра!
А первый выход – не утрата,
И не случайное звено –
Разбудит свет, вернётся дата,
Дозреет всё, что зелено,
Ударит свежая водица,
И сменит всходы на корню,
И свет загадочного шпица
Я удивлённо оценю,
И сброшу вымысел нароста,
И каблуки протру до дыр –
О, выбирать всегда не просто
Своей судьбы ориентир,
Но просто бредить миражами
И чтить своё веретено –
Расти крестьянскими дрожжами
Не всем в Отечестве дано!
А тут сложней костяк и мерка,
И тут с осанкою наряд,
А неудача – нам проверка -
Не зря в России говорят,
И повторяют – так бывает,
Когда тебя не держит лёд!
... Обида всё-таки не тает
И спать спокойно не даёт,
А неудача – та же метка,
Глядишь, и капнет, словно сок –
Всё зная, матери соседка,
Заметит – «Как там твой сынок?»
И пожалеет бедолагу,
И разберёт легко ряжи,
И скажет искренно – «Бумагу
В военкомат-то напиши!»
Кого моя проблема гложет?
Я сам по горло в землю врыт -
«Поможет Родина, поможет!» -
Одно в безделье говорит!
... Закрой свои, соседка, сени –
Не дело вымыслом любить,
Быть неудачником в деревне -
И без тебя мне трудно быть!
Я сам месить способен тесто,
Я сам за всех – отец и мать,
Поймёт невеста, не невеста
И та, что хочет обнимать,
Что без того мне очень рада,
Что сохранила детский стыд,
И нет ей дел до Ленинграда,
И до библейских пирамид,
И до всего дурного мира,
До булки с лакомой икрой,
Её вселенская Пальмира -
Село и речка под горой,
И ночь темна, и радость встречи,
И осторожный – «Не балуй!»
И руки, брошены на плечи,
И не случайный поцелуй,
И луг, с его извечной влагой,
С её ракитами наряд,
И ситец новенький с сермягой,
И облаков не детский взгляд!
Здесь наши сумраки и вёрсты,
Огни, Кресты и купола,
Усталый благовест, погосты,
И мельниц старые крыла,
И летних веток опахало,
И родовых устоев ось –
Но Малой Родины нам мало –
Уж так в России повелось!
Нам подавай Сибирь и плахи,
Размах и песни соловья –
Мы всей России Патриархи,
Да все слабее муравья!
Но нами созданы колодцы,
И нами стянуты колки –
Мы – моряки, первопроходцы,
Мы в дерзкой сыти велики!
И пеленать умеем туго,
И повторять – «Мой Бог во мне!»
... Котомки, лапти да дерюга,
И дальний путь по целине!
Но в беге – вымыслы и планы,
И в гневе – Бог и Судия!
... Глубинка – это океаны
И с русским парусом ладья!