Поэт напился. Закусил хореем.
Соседу пару раз по ямбу вдарил,
И ни о чем не плача, не жалея,
Разнес о стену деревянный стул.
И сердцем от восторга пламенея
Орал в окно про дядю честных правил,
Которого Есениным приправил,
А после пал, и, кажется, уснул.
Сосед его – Макаров Амфибрахий
Печально молвил, слизывая слезы:
«Все это, право слово, не серьезно!
Ведь были закадычные друзья!
А ты меня вот так вот – с хера на хер…
Нет, в общем – поэтично, виртуозно,
Но… Сколько ж дури в кулака размахе,
И как таперча ямбом болен я!».
… Летал по кухне дактиль – звероящер,
И в полутьме башкой о стены бился.
Поэт проснулся. Сел. Опохмелился.
Сосед ушел, неся слезливо блажь.
Пришел рассвет. Посыпал снег блестящий.
Поэт чесался (восемь дней не мылся).
Но верьте: он вот-вот полезет в ящик,
Оттуда дабы вынуть карандаш…