Этот дом опустел, обветшал, в гулких брошенных залах
Чьих-то писем обрывки гоняет случайный сквозняк.
Штукатурки пласты угрожают внезапным обвалом,
Стертых лестниц пролеты, вцепившись в перила, висят.
Этот дом помнит бывших жильцов и гостей поименно,
Помнит пылью углов, помнит краской обшарпанных стен,
Помнит битыми стеклами грязных оконных проемов.
Боже, помнить – так больно, немыслимо больно!.. Зачем
Зажигать в ранних сумерках длинные белые свечи,
Кем-то в спешке забытой гитары ласкать темный гриф?..
Бесприютные тени метнутся, свой абрис калеча,
И вернутся обратно, в смиренном поклоне застыв.
Только это не то, раболепие призраков лживых
Оболочку пустую живым не наполнит теплом!
Но чтоб это признать, не найти в себе смелость и силы,
Продолжая любить старый дом, обреченный на слом…