(Я писала это стихотворение от мужского лица. Мне показалось это интересным... Здесь я сравнила кошку и свободолюбивую женщину. Ведь они так похожи... )
Она была пушистой,
Шла грациозно, совсем небыстро,
Красивыми глазами смотрела на дорогу,
И направлялась в неизвестность по направлению к востоку.
И что-то дёрнуло меня к ней подойти,
Я встал, прям перед ней, прям на её пути,
Я помню первый раз привёл ее к себе,
Она всё осмотрела, понюхала везде,
Я помню, взял ее, к груди прижал,
И что-то нежное на ухо ей шептал.
Так радостно бежит навстречу, когда я захожу,
Неспешно приласкаю, покушать положу.
Непостоянна так, задумчивы глаза,
И цвет такой волшебный, как будто бирюза.
Она привыкла ко вниманию, ко взглядам,
Ей не нужна сердечность, ей ничего не надо.
Не терпит строгости, однажды накричал,
Так та сбежала с кухни, в спальню, потом в зал,
И села у окна, как будто бы с картинки,
Смотрела в одну точку, и ни следа улыбки.
Не смел к ней подойти, ее не понимал,
Знакомы с ней недавно, но будто б всю жизнь знал.
Неоднократно себя на место ставил
Этой особы. Но её мысли – тайна.
И как она, смотрел я в одно место,
Не спал я ночью. Увы, всё бесполезно.
Она была в тот день особенно тускла,
Расплывчато, туманно смотрела из окна.
Я подошёл и посмотрел в лазурь печальных глаз,
Они сияли ярче, наверно во сто раз.
Свет выключил, я лёг в постель,
Я закурил, задумался. Но думать было лень.
Заснули мы с ней рядом, к ней руку протянул,
Ну, в прочем, как обычно, и как дитя уснул.
Проснулся утром рано от ёкнувшего сердца,
Мне стало как-то холодно, я захотел согреться.
Из зала, через спальню я пробежал на кухню,
И звук неторопливый поймало моё ухо.
Я выглянул в окно, а у подъезда снизу,
Бежала моя кошка… так грациозно, быстро.
Хотел бежать за ней, но вообщем, не успел,
Идти вдоль её воли я как-то не посмел.
Всю жизнь была одна. И я ей был не нужен.
Я оказался ей всего лишь внимательным прохожим.
Она была спокойна. Смиренный взгляд томим
Какими-то надеждами и небом голубым,
А смотрит будто в пропасть, наверно, этот взгляд,
Во мне затронул сердце, я был не слишком рад.
Я подошёл вплотную: «Позвольте проводить»,
Я был тогда уверен, что нам с ней по пути.
И вот уже в квартире мы у меня сидим,
Не трогаем друг друга. Мы попросту молчим.
Уже тогда заметил в ней странную черту,
Она была загадкой, звездою на лету,
Она всегда молчала, мечтала в тишине,
И думала о чём-то в душевной глубине.
Ей было всё равно, во сколько ты придёшь,
Она любила только себя да глупый дождь .
Могла весь день убить, печалясь у окна,
И просидеть так долго. И всё одна, одна…
Когда уходит только закроет тихо дверь,
И я всегда гадал, вернётся ли теперь.
Придёт и улыбнётся, одарит синим взглядом,
И пусть мне неспокойно. Но мне другой не надо.
Я помню чудный вечер, и звёзды в эту ночь,
Сверкали будто пламя, затем же скрылись прочь.
Я гладил её кожу, к себе её прижал,
Не отпускал, но всё же держать её устал.
Уснули мы с ней вместе, и именно в тот раз,
Увидел я две искры за место синих глаз.
Как будто на прощанье, одним из них мигнула,
Вдруг отвернулась молча, и быстренько уснула.
Проснулся, утром ранним от крика я в душе,
Почувствовал, что нету её со мной уже.
Ведь было уже поздно, взглянул я из окна,
А снизу вдоль подъезда бежит она одна.
Хотел бежать за нею, но что-то не пустило,
Я не хотел, чтоб сердце её в неволе ныло.
Она была со мною, как небо, как мечта,
Но только лишь свобода, такой, как ей нужна.
Мне без неё так пусто, и снится почему-то
Не грудь её, ни плечи, а взгляд бездонно-томный.
И с ней мне отчего-то весь мир казался больше,
Как жаль, что для неё я был всего прохожим.