Испуганный пейзаж, остановив дыханье,
Примкнул, как к матери, к земле.
И грузным вдохом мёрзлый воздух
Вдохнулся лёгкими извне.
Трава витками пепла, лишь повторяет след.
Того, кто без мольберта рисует этот бред...
Оставив ночь без времени, украв у Мира мир,
Своею проклятой судьбой, уходит пилигрим.
Глазами обелиска...Холодным, но живым,
Вгрызается он взглядом, лишь жатвой душ гоним.
Адским движеньем тёмным, легко и безупречно,
Он превращает землю в поле скитаний вечных...
Пульсирующей тишиной, печальной болью трупов,
Владелец мёртвой жизни, живее всех живых,
СознанЬем претворяет работы страшный остов.
Телесной оболочкой пускает вход «Иных».
И тысячью бесполых, глухонемых существ,
Бездумный взрыв несётся на сумрачный рассвет...
Начало нового конца, предзнаменуя воем,
Вбирают теплоту в себя, замерзшие изгои.
Косясь безумно на Него, словно рабы в неволе,
Летят, сжимаясь страхом, по выжженному полю.
А он картинно воцарясь на пьедестале воли,
Начальником судеб, повелевает болью...