Вечер звёзды толчёт,
как игуменья лёд –
в ступе Вечности время кроши’тся,
и оттаяв в ладонях, сквозь пальцы течёт
животворной, святою водицей.
Разорён лихолетьем родной монастырь.
Осквернён…
Ни креста, ни ограды.
На сто вёрст никого – только голый пустырь
за колючей стеной снегопада.
И, казалось, ничто не сулило чудес
в эту зимнюю, лютую стужу.
И расстрелянный в Смольном Христос не воскрес –
снайпер целил не в тело, а в душу…
Не прольётся отныне российская медь
колокольным, малиновым звоном:
переплавлена в горны
и призвана петь
гимны красным, кровавым знамёнам…
Так пророчил январь, заметая следы
одинокой отшельницы в поле…
А она всё пыталась хоть каплю воды
отогреть на озябшей ладони.
И клюкой разбивала мерцающий лёд
над купелью святого Истока.
Только силы не те…
Восемнадцатый год:
брат на брата……….и око за око…
Что, игуменья, плачешь? Замёрз родничок?
Вера в людях надолго остыла…
Что, родная, печалишься?
Умер твой Бог -
и креста не стоит над могилой…
Не на всякий роток да накинешь платок -
«Было Слово…..и Слово у Бога…»
Но и Бог замолчал –
так какой теперь прок,
что возьмёшь с Него нынче - с немого?
Нет, не хватит тебе ни молитв, ни свечей
воскресить Его…….даже Любовью….
А старуха всё долбит замёрзший ручей,
крошки льда собирая ладонью,
и в пустую котомку безмолвно кладёт
потихоньку -
к кусочку кусочек…
Не святую водицу сегодня, а лёд
дарит людям замёрзший Источник…
«Благодарствую, Боже….. и то хорошо…» -
по заснеженным тайным тропинкам
тащит к людям старуха тяжёлый мешок –
освещённые Верою льдинки…
Восемнадцатый год –
далеко ль до беды?
Но везде открывались ей двери –
ради капельки чистой, священной воды,
ради искры оттаявшей Веры…
А она извинялась:
«Что так, мол, и так –
не могу окропить вас водицей –
мне одной не хватает ни сил, ни тепла
растопить этот лёд –
не сердитесь…
Нынче время лихое – и каждый из вас
должен сам своим личным примером,
в одиночку ли, тайно ли –
здесь и сейчас
предъявить Небесам символ Веры.
И тянулись ладони за тающим льдом:
дети……..юноши…… девушки…… вдовы –
все смотрели, как он, обогретый теплом
в их руках становился водою…
И сияли глаза……и светились сердца
вновь воскресшею, истинной верой…
Но нашёлся предатель,
что молча с крыльца
разрядился в толпу револьвером.
Заструился сквозь пальцы оттаявший лёд –
не водой, а горячею кровью…
Так Христовой слезой причащался народ,
многократно распятой Любовью…