Устала. Устала. Душою и телом.
Не пишется слабой руке.
И память как будто бы осиротела –
Блуждает одна вдалеке…
Что сталось со мною – душою старейшей,
Вкусившей и пламень, и лёд?
А нынче весна. Но всё реже и реже
Я верю, что небо прольёт
Мне в душу надежду на счастье земное.
И что это счастье? – Глоток
Лекарства тому, кто сражён паранойей
И верует, что одинок?
Скрипят половицы… Не счастье ли это –
Услышать ответ на шаги,
На возглас беззвучный, что слышит ответы
Во тьме, где все звуки – наги?
О, тьма многословна! Она отвечает:
«Ложись-ка ты спать, не броди.
И пусть тебя с Господом сны обвенчают.
А счастье твоё – впереди!»
И сплю, околдована сном и капризным
Сознаньем, что свиты в одно.
И вижу покинувших мир, с укоризной
Стучащихся сердцем в окно.
И вижу себя, сумасшедшую, в рясе
Той истины, чьей наготы
Пронзающий лик – и страшён, и прекрасен,
И даже божествен. Как ты.
И вижу тебя я. Склоняешь главу ты
И пьёшь изо рта моего
Всё время моё, до последней минуты,
Врачуя души естество.
Так яд извлекают змеиный из раны,
Чтоб сплюнуть скорее в траву.
Так в каждую клетку, прожилку, мембрану
Вливают лекарство «Живу».
Живу. И надеюсь, что эта усталость
Отступит, уйдя на покой.
Живу! Улыбаюсь: весна разыгралась,
И пишет моею рукой…
---