Осень поздняя. Неотличимы
уснувшие ветви от веток умерших.
Пробуждению нет причины, -
не бывает времен будущих.
Есть - лишь нынешнее - беззвучие:
в душе отнятой - бессердечие,
в оставленном сердце - тягучее,
узаконенное увечье.
Отшествие прочь воздушных князей,
скрытных, ветреных зазывал, -
дела нет им до этих грязей, -
мертвых листьев никто не рвал.
Удержавшиеся над перегноем,
медленно примерзают к сучьям.
Верстку измороси раскроем -
там дидаскалы - листьев кучи.
Теплые от гниения,
источают пар - струящая
ся в туман теплота истления,
уж не радостная, не скорбящая.
Состоявшаяся слепота - антипод
свершившемуся прозрению, -
движутся над землею и под,
и тут - свобода от потрясения.
Прыгнет ворона, не обронив пера,
со смехом сорвет шишку.
И ни вечера, ни утра, -
сумерки перебравшему лишку.
Надо же: земля упокоена, чисто вымыта,
прибрана, даже красива, видишь ли.
Как - то переживает причуды климата.
Но взятое от земли, - в землю отидеши.
ноябрь 1996