Когда кружил осенний листопад,
волнуя как всегда воображенье,
виденье повернуло время вспять,
наполнив сердце трепетным смятеньем.
Я видела его у «сонных вод».
Он полон был «таинственной печали»,
и затихал вечерний небосвод,
дубравы опустелые молчали.
Тоска таилась в грустной тишине,
поила жар несносного томленья,
и болью отзывалось всё во мне,
когда он уходил в свои забвенья.
Что думал он,о чём тогда страдал,
наедине со сладострастной лирой,
кому слова заветные шептал,
кто был его пылающим кумиром?
Безмолвие его желанных грёз
нарушил долгий вздох любви напрасной.
И ветерок доверчиво донёс
Мне шёпот губ его безумно – страстный:
«О жизни час! Лети,не жаль тебя,
исчезни в тьме, пустое привиденье:
мне дорого любви моей мученье-
пускай умру, но пусть умру любя!»
Примечание: Последнее четверостишие
принадлежит А.С. Пушкину.