Религии Древней Индии
С каждым очередным «погружением» в религиозные верования отдельных народов всё более и более прихожу к выводу, что корни всех ближневосточных и европейской религиозных традиций восходят, в конечном счете, к единому общему истоку и, что развитие монотеистических религий шло в едином русле, с точки зрения структуры мышления, основных понятий и ценностных ориентацией, но они отпочковались от более древней традиции. В процессе анализа исторического развития невозможно было сделать иного вывода, да и трудно было ожидать иного: все монотеистические религии, включая и ислам – порождение единой генеральной ближневосточно-средиземноморской цивилизации. А эта цивилизация – в лице всех её основных очагов (древнеегипетского, месопотамского, античного, иудейского, римско-христианского) – весьма отлична от изначальных верований, включая индийские, с характерными для них глубиной философского анализа, утонченной абстрактности мысли, впечатляющей практики аскезы и йоги.
В главе «Мировые религии» мной предпринята попытка дать реальную классификацию верований на основе сравнительного анализа многих религиозных традиций и их деградацию в связи с жесткой линией управления религиозными процессами церковным клиром, точнее – жреческой структурой. В ряде других глав, включая «Каббалу», мной выводятся понятие единого истока религиозных воззрений древности и их искусственное разделение, проведенное группой лиц, управляющих надгосударственными процессами. На основе этих умозаключений впору начинать говорить не о государственных формированиях, а о соседстве цивилизаций, построенных на единой религиозной традиции. Примеры интеграции стран Европейского союза только подтверждают эти мысли, осталось дождаться в ближайшие годы создания ряда укрупненных государственных (цивилизационных) объединений. Империи прошлого уже навсегда ушли с исторической арены, потому следует ожидать межгосударственных союзов, которые при сохранении суверенитета могут иметь коллективные органы управления.
Анализируя религиозные системы Индии в сравнении с ближневосточно-средиземноморскими монотеистическими, можно прийти к выводу, что в ряде аспектов, особенно в связи с проблемами онтогенеза, изначального единства макро- и микромира, природы и человека, можно смело заявить, что первые представляются более глубокими и философски насыщенными. В них разум (пусть слитый с интуицией и эмоциями) явно господствовал над свойственной монотеизму слепой верой во всемогущество великого бога. И хотя этот разум, глубоко опутанный метафизическими представлениями и мистическими таинствами, нельзя сравнивать с рационалистическим анализом античных философов, для него был характерен постоянный поиск. Конечной целью этого поиска являлись освобождение от тягот бренной жизни, спасение в великой пустоте и вечном небытии стоящей вне феноменального мира Абсолютной Реальности, наконец, достижение туманной, но страстно желаемой нирваны. Основная идея, пронизывающая монотеистические религии, сводится к покорности в процессе земного пребывания в обмен на счастливое будущее под сенью бога, следующее за физической смертью. Эта разность конечной цели заставляла представителей монотеистических верований отдаваться целиком и полностью в руки представителей культа, полностью лишая человека самостоятельности в выборе поведения при жизни.
В противовес этим взглядам на всемогущество небесного хозяина-господина, важной особенностью индийских религий является их интровертивность, т.е. явственная обращенность вовнутрь, акцент на индивидуальный поиск, на стремление и возможность личности найти собственный путь к цели, спасение и освобождение для себя. И не важно, что каждый человек – лишь песчинка, затерявшаяся среди многих миров, но эта песчинка, её внутреннее «я», её духовная субстанция (очищенная от вульгарной телесной оболочки) столь же вечна, как и весь мир. И не только вечна, но и способна к трансформации: потенциально она имеет шанс стать рядом с наиболее могущественными силами мироздания, богами и буддами. Отсюда акцент на том, что каждый – кузнец своего счастья. Результатом подобного мышления следует считать гигантский расцвет религиозной активности индивидов, ищущих блаженство, спасение или истину самыми различными способами или ухищрениями, вплоть до порой невероятных и представляющихся извращениями методов изнурительной аскезы (тапас, топ ас). Эта интровертивность религиозной культуры оказала огромное влияние на психологию и социальное поведение индийцев, склонных интересоваться туманными абстракциями и погружаться в глубокий самоанализ и в то же время слабо затронутых, в отличие от китайцев, проблемами социальной этики и политики.
Многие исследователи религиозных традиций утверждают, что основы религиозных систем Индии были результатом синтеза примитивных верований протоиндийцев – как аборигенных народов (протодравиды, мунда), так и иных (влияние шумеров, отчетливо прослеживаемое в городских центрах Мохенджодаро и Хараппы, и нашествие ариев). Влияние шумерской цивилизации отражено в ряде мировоззренческих систем и может быть связано с попыткой распространения единого религиозного миропонимания с целью приведения к единой власти. Арийское нашествие – один из аспектов широкого исторического процесса миграции индоевропейских племен – сыграло важную роль внешнего толчка, способствовавшего резкому ускорению развития древнеиндийской цивилизации, причем в ходе этого процесса этнос, язык и религия ариев играли доминирующую роль.
Древние арии – как и их европейские сородичи (предки германцев, славян, древние греки) или иранцы – одухотворяли и обожествляли животных, растения, явления природы. Центр тяжести их религиозной активности приходится на ритуалы жертвоприношений в честь богов (предков) и на связанные с этим культовые отправления. Кровавые жертвы, включая человеческие, не являлись исключением в религиозной традиции воинственного народа (по сведению ряда древних авторов считалось, что человек – высшая жертва богу, конь – следующая, далее – бык, баран, козел) и сопровождались произнесением магических формул-заклинаний, обильным пиршеством с жертвенным мясом и возлиянием сомы, пьянящего напитка. Руководили ритуальной церемонией специальные жрецы, подразделявшиеся на ряд категорий.
В своих работах мне приходится неоднократно напоминать читателю, что институт жречества, как обособленной касты, приватизировавшей власть, появился в очень ранние времена и характеризовался уже как неотъемлемый элемент жизни народов, попавших в сети религиозных мистиков. Весь вопрос состоит в том, когда это могло произойти? Следы первых крупных храмов и храмовых комплексов обнаружены археологами в Междуречье и отнесены ими в периоды 3-4 тыс. лет до н.э. Первый храм с изображением Божественного Глаза (Всевидящее Око) в Уруке относится к 3 тыс. до н.э., но это еще не говорит о том, что данный срок утвержден окончательно, так как срок определен по наличию сохранившегося его изображения. Существование самих храмов уже указывает на высокую организацию человеческого общества того периода, руководимого кастой жрецов, обладавших всей полной знаний, а, следовательно, и власти.
Все усложнявшаяся практика жертвенного ритуала привела к совершенствованию священных текстов ариев, которые на рубеже II-I тысячелетий до н.э. были оформлены в канонические тексты в виде вед. Само понятие «веды» (от корня «ведать») – это самхиты (сам хиты – сборники) священных песен и жертвенных формул, торжественных гимнов и магических заклинаний, использовавшихся при жертвоприношениях. Они разделяются на четыре вида.
Первая и важнейшая из них – Ричведа (еще её называют Рикведа – от слов «речь, реку, то есть Изреченная (Рекомая) Веда; в силу ряда причин, обусловленных иностранным засилием, в современном русском языке она подается в искаженном виде в форме Ригведа). Эта самхита состоит из 1028 гимнов, собранных в 10 разделах-мандалах. В гимнах Ричведы содержатся славословия в честь важнейших богов, в торжественно-возвышенном стиле воспеваются их деяния, родственные связи, великие потенции и основные функции.
Вторая веда, Самаведа , - это самхита песнопений из 1549 песен, в основном (кроме 75) повторяющих гимны Ричведы, варьирующих темы этих гимнов.
Третья веда, Яджурведа, имеет несколько вариантов самхит, принадлежащих различным школам. Четыре варианта известны под наименованием «Черной Яджурведы». Состоит она из жертвенных формул-заклинаний (яджус) и кратких прозаических комментариев к ним. Две другие самхиты этой веды («Белая Яджурведа») состоят преимущественно из гимнов (около 2000, разделенных на 40 глав). Содержание Яджурвед в основном также повторяет Ричведу.
Четвертая веда, Атхарваведа – позднейшая из вед, получившая название от жрецов-атхарванов, состоит из 731 заклинания в 20 частях.
Разделение схожих текстов на четыре группы не было случайным. Оно соответствовало разделению жреческих функций на церемонии жертвенного обряда. Во время такого обряда хотар, знаток Ричведы, призывал богов, произнося соответствовавшие случаю гимны. Следом за ним удгатар, знаток Самаведы, сопровождал обряд необходимыми песнопениями. Обряд исполнял адхварью, знаток Яджурведы, сопровождая его необходимыми формулами и заклинаниями. Представитель высшего жреческого сословия брахман контролировал церемонию в целом.
Объём главы не позволяет подробно остановиться на функциях всех богом арийского пантеона, потому вкратце остановлюсь лишь на основных, которым приносили жертвы арии древней Индии. Старейшим из них, хотя и не самым популярным и могущественным, был Дьяус (Дья-ая), бог Неба, отец богов, аналогичный по статусу и имени не только древнегреческому Зевсу, но и латинскому понятию «бог» (Дьяус – Зевс – Деос – Теос). Он и его жена, богиня Земли Притхиви, считались прародителями мира, богов и людей.
Наиболее популярной фигурой ведического пантеона был их первенец Индра (Инд-Ра), бог солнца, света, тепла, дождя и бури, мудрец и воин, повелитель вселенной, гроза демонов, универсальный владыка. Воспеванию его доблести и деяний посвящены 250 гимнов Ричведы.
Практически второй фигурой ведийского пантеона был Агни, бог огня, воплощение тепла и солнечного огня, как жертвенного пламени на Земле и домашнего очага. Агни считался покровителем семьи и дома, дарителем счастья и здорового потомства, посредником между землёй и небом, людьми и богами. В его имени четко слышится наше множественное число от слова «огонь» в устном произношении. Вечно молодой и благожелательный Агни был наиболее любимым в народе. Ему посвящены 200 гимнов Ричведы.
Достаточно важное место в ведическом пантеоне занимал Сома, бог опьяняющего напитка, необходимого для проведения церемонии жертвоприношения, давший название самому этому напитку. Как напитку (с этим культом многие современные исследователи связывают процедуру медленного приучения народа к употреблению алкоголя с целью управления народом), так и богу приписывали чудодейственную сверхъестественную силу.
Такую же силу приписывали арии и некоторым другим богам, менее широко представленным в Ричведе, но также обладавшим немалым могуществом. Среди них – бог Солнца (Небесной силы, льющейся вниз) Сурья (ему же приписывается дар людям солнечного напитка сурьи, получаемого в результате «заигрывания» с солнцем фруктового и травяного питья).
На некотором этапе божество света и дня Митра превратился в одного из самых почитаемых богов не только индийского пантеона: мало кому известно, что в римской империи христианство пришло на смену митраизма, что лишний раз подтверждает изначальное единство всех верований и их искусственное разделение жрецами с целью управления народами под лозунгом «Разделяй, стравливай и властвуй!».
Его противоположной ипостасью, но не конкурентом был бог Варуна (бог ночи, хранитель вечного порядка, знающий обо всех, наказывающий виновных и прощающий раскаявшихся), которому во времена распространения чуждых верований был придан негативный оттенок ночного похитителя имущества.
Следующим из наиболее почитаемых богов был Рудра (покровитель ветра и разрушительных сил, а также владыка лечебных трав, покровитель целителей). К слову сказать, и здесь была внесена особая деталь в настои трав: их стали изготавливать на основе пьянящих напитков. Потому и стали называть здравомыслящие представители народа «травой» (с ударением на первый слог).
Менее известными и почитаемыми были жены богов, чаще именовавшиеся по мужу (Индрани, Варунани, Агнайи). Лишь немногие из богинь (Ушас, Сарасвати, мать вед Вач) играли самостоятельную роль в пантеоне.
Как и у других народов, у ариев были божества второго порядка – полубоги, из которых наиболее известны апсары – аналог греческих нимф. Апсары соблазняли богов и героев, давая от них потомство, но более и охотнее всего – аскетов-отшельников, которые «впав в грех», теряли тем самым приписывавшуюся им сверхъестественную силу, власть в мире богов. Среди полубогов и героев арии выделяли также небесных певцов (гандхарвов), танцовщиков, часто принимавших хорошо известный по греческой мифологии облик кентавров (полулюдей-полулошадей).
Человеку мало-мальски знакомому с арийской мифологией совсем не составляет труда понять различную терминологию, пришедшую в наш язык из ведической культуры. Так не нуждаются в переводе на современный русский язык такие понятия как «хатха-йога», «тантра-йога» и т.п., отражающие элементы утерянной культуры нашим народом, имеющим непосредственную связь с древними ариями. Имена богов Индры, Рудры, Крышеня, Вышеня встречаются, как в индийском пантеоне, так и в южно-славянских землях.
В связи с возрастанием количества представителей жреческих сословий, пропорционально их количеству возрастает число храмов, вводятся в пантеон новые божества, уже неарийские по происхождению. К их числу относятся большое количество богинь, как доброжелательных, так и приносящих вред (обнаженная Арати, представительница «земляных» божеств, присасывающаяся к спящим мужчинам и отнимающая у них силу, напрямую указывает на возросшие контакты с представителями аравийских народов; богини болезней и несчастий Апва и Ниррити). В числе вновь появившихся – большое количество божеств абстрактно-отвлеченного характера, божеств-понятий, божеств-категорий, что явно свидетельствует не только об усилившейся тенденции к магии, но и о возникновении среди жрецов интереса к разработке философских абстракций. Речь идет о появлении таких богов, как Вена (в него все погружается, из него все возникает; его почитателей начинают называть «венетами»), Кала (время), Кама (любовь, сексуальная практика), Скамбха (жизнь). Но самое интересное в том, что на первое место среди этих божеств-понятий в поздневедический период всё более явственно выдвигается Брахман (Брахман-абсолют, Брахман-жертва, Брахман-магия и символика обряда). С этого этапа религия вед заменяется брахманизмом.
Опыт показывает, что формирование этой религии сопровождалось резким повышением статуса самих брахманов. В Шатапатхе сказано: «Есть два вида богов, те, что являются богами, и те, что поют славящие их гимны. Между ними следует разделять жертву: богам жертвенные дары, а человеческим богам – учёным брахманам – награду» (Шат., 2, 2, 6; 4, 3, 4). Заручившись подобными элементами религиозного законодательства, брахманы за совершение ими обряда жертвоприношения стали получать соответствующую плату, иначе считалось, что без этого жертва бесполезна. В соответствие с брахманами-комментариями было установлено четыре формы платы: золотом, быками, лошадьми и одеждой. Сами же брахманы должны были свято блюсти четыре основных принципа: быть подлинно брахманского происхождения (никакого смешения с представителями других варн, позже – каст); вести себя подобающим образом; учиться в школах брахманов и блистать учёностью; помогать людям в форме совершения обряда жертвоприношения.
Проведение в жизнь «своих» законов поставило брахманов в исключительное положение: их имущество никто не смел тронуть, даже правитель, их жизнь считалась неизмеримо дороже любой другой, а при их тяжбах с представителями иных варн решение в пользу брахмана выносилось автоматически: брахману просто нельзя было не доверять или противоречить. Одним словом, жрецы-брахманы стали доминировать в индийском обществе, разработав «под себя» законодательную базу. С этой целью и разрабатывались ими основы брахманизма, которые базируются на древнейшем учении Каббала (управление).
Знаменитый Будда из рода Сакьев (белых людей) был одним из первых людей, который вернул народы к изначальной вере, подменив некоторые положения, и выведя на новый уровень учение о личности. Взяв за основу древнейший политеизм, и указав его преимущества перед брахманизмом, он внес элемент о божественных возможностях самого человека, проходящего череду перевоплощений. В ходе этих перевоплощений человек проходит путь от простого к сложному. Его духовная сущность может вселяться в процессе перевоплощений в любое из низших животных, восходя со временем к божественной личности, которой не позволено управлять стихиями. «Протест» Будды против брахманизма привел к потере значительной части власти этой категорией и приобретению реальной власти светскими правителями.
Регулярная работа над нужными законами привела к тому, что в брахманах-комментариях был сделан акцент на существование прямой связи между долголетием и бессмертием, с одной стороны, и количеством и качеством жертв – с другой: жертвенная еда – это и есть пища бессмертия. При этом простому народу было запрещено принимать такую пищу под видом «вреда» мяса жертвенных животных для представителей иных варн. Удивительно, что такие предрассудки живы и по сей день, только под них подведено такое количество «научных» и иных гипотез, что современному человеку уже невозможно разобраться в этом потоке информации. Ведь ни для кого не секрет, что с мясом животных мы потребляем растворенное железо, оберегающее нас от анемии (бессилия). Слепое следование подобным правилам приводит к физической слабости человека, снижению его общественной активности. Эти понятия давно были известны жрецам и использовались ими, как средство подавление воли и установление зависимости от «инициаторов» подобного образа жизни. Вопреки подобным правилам долгожители Кавказа всю свою сознательную жизнь принимают в пищу продукты животного происхождения и пьют современную сурью (виноград, заигравший с солнцем). Да и понятие «сибирское здоровье» базируется не на морозной погоде, а на регулярном потреблении мяса диких животных. Вопрос мог только стоять в одном: где разумная мера потребления? Ответом на него всегда были весенние посты, за которыми следовало летнее потребление продуктов преимущественно растительного происхождения.
С целью дальнейшего укрепления собственной власти брахманами был разработан обряд дикши , цель которого – разделить индивида на материальную оболочку и духовную, бессмертную субстанцию. Считалось, что тот, кто совершил этот обряд, тем самым получал право на второе рождение, т.е. становился «дваждырожденным». Это нашло отражение в «священных» текстах: «человек рождается лишь частично, только благодаря жертвоприношению он действительно рождается». В текстах-брахманах встречается описание многих обрядов, причем магия жеста и слова, символике ритуала придавалось огромное значение. Иногда магия и символика граничили с эротикой, что по мнению специалистов, открывало путь для сложившегося после тантризма.
В более поздних комментариях-брахманах, наряду с описаниями обрядов и магических символов немалое место занимают умозрительные абстракции, элементы философского анализа – достаточно вспомнить о Брахмане-абсолюте. Еще больше такого рода абстракций содержалось в примыкавших к брахманам араньяках (лесных книгах), текстах для отшельников-аскетов. Эта категория изначально была создана для «высылки» за пределы храмов потомков служителей культа низшего порядка, которых не могли здесь содержать в качестве «лишних» ртов. Они пожизненно оставались служителями идеи, неся в народ идеи скромного потребления пищи и аскезы в целом, чтобы народ мог сохранить для передачи брахманам свои накопления.
Подводя некоторые итоги этого скромного исследования, можно сделать некоторые выводы:
1. Система верований древней Индии базировалась на знаниях и традициях, привнесенных в эти земли арийскими народами.
2. Со временем в этих верованиях появляется элемент «богоизбранности», созданный самими служителями культа с целью управления народами.
3. В процессе дальнейшего развития верований происходит «приватизация» жрецами всей полноты власти, включая бытовую сферу деятельности человека.
4. С подобной ситуацией не может мириться обираемый народ, но его борьба не приносит желаемого результата, пока её не возглавляет представитель царского рода, заручившийся поддержкой соседних правителей.
5. «Элита» с помощью народа и новой религиозной концепции ограничивает власть жрецов-брахманов, что позволяет ей перераспределить полученные блага.
6. Народ, как и прежде, остается в сетях рабства, но получает взамен идею самоудовлетворённости или иллюзию блаженства.