На краю земли беззащитней улыбки,
лаконичней жесты, убедительнее звездопады,
потоки сознания зыбки,
подобны мареву в полдень жадный,
сосущий из трупа августа влагу
в рыхлые облака для сезона ливней.
Механический циферблат посажен на кол,
но ждать перемещения тени - наивно.
Какой весельчак окрестил эту реку Путти? -
Гигантский младенец лениво сосёт болота
и, если не просыпается, сытый до жути,
то тихо тихоне - отцу несёт фекального цвета воды.
Если же мил - человечек тут вспомнит про личность, -
Азия его приподнимет на широченной ладони
в самое поднебесье, повыше кустов брусничных,
и второй ладошкой его не тронет.
После жары поторжествует часок мил - человек до заката
- Русь куликовская - до Тохтамыша -
грёзы развеют орды бездушных, жадных,
несметных, бессмертных, неистребимых, неслышных ...
и утопят в крови спесь московита.
Азия улыбнётся широким чумацким шляхом
над чернецом из Брянска, бесславно битым
и заблестит серпом хунхуза – аллаха…
По широте налево - упрёшься в Сочи.
По долготе наверх - лучше бы и не надо.
На шконке под шкурой тигра зажмуриться, что есть мочи
и не ждать сновидений витязя - пить прохладу.
При недостатке сна - заварить лимонник,
при отсутствии хлеба - икру калужью черпать ложкой,
а калужатину - за борт - нейдёт спросонок, -
знай, де, наших, Европа - кошка.
Понаглаталась китайской водки столица:
в пляс бы! - да казачок подзабыла;
песню бы! - да тоскливы лица;
коня б! - да издохла кобыла...
Над Хабарой насупился Граф - Покоритель, -
эх ! - не войти ему боле в ту же реку.
Да не глядите ж вы так печально, Граф, не глядите! -
больно глядеться в даль возвышенному человеку.
Взглянете вверх - воротник Вам упрётся в шею.
Под ноги посмотрите - это просто:
полночью в мути фекальной, ничуть не робея,
патриархально и чисто - зажгутся - звёзды.
1993