Пять стихотворения
х х х
Традиционно – на троих.
Какое там традиционно...
Наплывы сна, импрессионно...
Да ну их к чёрту, не до них.
Ни до чего...
Ни до чего
Свободно в этой жёсткой власти:
До смерти – шаг,
И шаг – до счастья,
И шаг - бог знает до чего...
Две масти – обе хороши
И восхитительно невинны,
По возрасту и для души –
Две незаконных половины...
Не то что яда – и строки
Не подольём в тени серванта.
Есть два колена,
Две руки,
На двадцать – сердца и таланта.
А голова – всего одна,
Да на троих сообразила...
... Свежо и пусто у окна –
Как будто небом просквозило.
И входит дерево в проём,
И веткой вписывает строчку,
Что пьют - втроём,
Живут - вдвоём,
А умирают – в одиночку.
Куда от этой правоты?
От света утра?
Фото сына?
Ты прав, цветущий древесина:
Хоть из окна, да не в кусты!
Пригнёмся – ветки на стволе...
(А юбки – спущенные флаги)
Сияют стопки на столе:
Три из-под водки,
Две – бумаги...
Пречистый лист, куда и с кем
От этих птиц, поющих в порах,
От сердца, что на волоске,
От губ его,
сухих,
как порох!
От этих губ,
От этих рук
Не протрезвиться,
Не проспаться.
И строки мужества и мук
Во сне разглаживают пальцы...
х х х
Вот и пей этот кофе чёрный
В кухне белой.
Трезвый, чопорный, вскипячённый
И несмелый.
Помолчи с телефонной трубкой,
Как в отеле.
Почему-то в руке нехрупкой
Вес гантели.
Все мы гости, как в доме этом,
На этом свете.
А потянешься за поэтом –
Обнимешь ветер.
Помнишь, в детстве портреты ветра
Огрызком кисти:
Это занавес-парус, это
Взметнулись листья:
Смотрят вслед, зелены от боли,
Не видя, что там...
Только небо – пустое поле
За поворотом.
х х х
По утреннему городу, пешком,
Наощупь - как старушка с посошком,
По мусору, прикрытому пушком,
Под маршами – подвыпившим шажком...
Как больно вдруг по городу ходить,
Осколки – вон их сколько – находить.
Но сердцу - босиком не угодить:
Бежит и не желает погодить!
Куда же ты, куда же ты, куда?
Без памяти, и страха, и стыда?
Зачем остановилось у Суда?
Не райский он – районный. Не сюда!
Споткнулось у скамейки почему,
Где парочка блаженствует в дыму?
Она же не откажет никому,
А тёплая, как память по нему.
Припрыжка эта странная твоя:
Старушки? Погремушки? Воробья?
В какие ты направилось края?
И как это командую не я?
По ровному – сползая и скользя,
Забыв, что и работа, и друзья,
И палец, указующий грозя...
Достаточно. По городу – нельзя.
х х х
Как эта речка называется?
Цветок шершавый у лица?
Не знаю...
Что-то разрывается,
Как – по романтикам – сердца.
Какой роман – этюд, элегия...
И лунный ропот по траве...
Реакционная коллегия
Ерошит жанры в голове.
Зачем? Какая, в общем, разница?
Давным-давно цветёт эссе
И там, где терминами дразнятся,
И здесь, на первой полосе
Всего, что дышит, к небу тянется,
Переплетаясь по пути...
И наклоняться – будто кланяться,
И плыть – как по небу идти.
И всё созвучно - как рифмованно:
Лицо, и звёзды, и цветы;
И что за той чертой рискованно,
Где растворяются черты,
Где воспаренье – растворением,
И где искусство – естество.
Три точки над стихотворением,
И три – за строчками его...
х х х
Поговорим по телефону,
Предпочитав иную связь:
Голосовому марафону –
Беседы трепетную вязь.
Поговорим по телефону
Не потому, что предпочли
Искусству – спорт, свечу – плафону,
А небу – технику земли.
Поговорим по телефону
Не потому, что недосуг. –
Возврат к тому, ночному фону:
Не в суть, но всё же – не на суд...
Там перекаты к баритону
По проводам – как по годам...
Поговорим по телефону,
Неузнаваемый Адам.
Не семь чудес в эпоху ону,
Но всё же есть, но всё же есьмь!
Поговорим по телефону
В один из дней, которых – семь.
Рука – к Брокгаузу-Эфрону,
А сердце – к пяткам не скользи.
Поговорим по телефону
Вне всякой связи, но в связи...
Безликий диск, он рядом, вот он:
(Кружок спасательный притом)
Поговорим по телефону
Потом когда-нибудь. Потом...