ГРОЗА
Замерли в истоме травы…
Птичий гомон срезан тенью.
Миг -
и яркий день весенний
Перечеркнут тучей.
Раной
солнце обернулось
рыжей
желтой,
красной…
Грязной
тиной-пленкой затянулась,
заплыла свинцовой ряской.
Всплеск огня.
Корявой лапой
пламя косо распороло
драп небесный.
Дуб горбатый
белой смертью коронован.
Ропот,
рокот,
гул утробный,
рык звериный,
рев лавины –
Мир
дробя на части,
грохот
рухнул…
Звон высокий, непрерывный,
на одной тяжелой ноте,
на одной тяжелой ноте,
на одной тяжелой ноте,
все одним собой заполнил,
звуки смяв в немые комья.
Но не долго:
влажный шепот
по деревьям осторожным
по траве тревожной шорох
пробежал,
остановился,
возмужал,
окреп,
налился
силой - и
с хмельным в обнимку ветром
в залихватский пляс пустился.
Закрутились струи-реки,
зазвучали струи-струны,
Закипела твердь бурунно,
завела-запела речи –
речи – воля,
море-речи –
утвержденье жизни вечной,
Солнцу новому на встречу
распрямляло лето плечи.
Отсверкало, отгремело…
Оборвался полог черный.
И в промытый обновленный
Мир счастливо птицам пелось.
Сгинул старый дуб бесследно,
Жаль,
и он не портил вида.
Но победа, так победа, -
Солнце снова в небо вбито!