Ну, вот и осень. Выцветшие листья
рассеянно ложатся на асфальт
и осень, растеряв походку лисью
уж через чур проносится стремглав.
Не наслаждаться нам шуршаньем нежным
и листьев не подсчитывать витки.
Чуть - чуть еще и покрывалом снежным
зима прикроет все ее грехи.
Еще остались ранние туманы,
но дымом и они уже горчат.
И новости ТВ по разным странам
о катастрофах все еще кричат.
Природа, разъяренная на что- то,
как дикий конь поднялась на дыбы
и начала жестокую охоту
на нас, не признававших власть судьбы.
Растерянно, печально и строптиво
как дети, мы испуганно молчим.
Мы думали: природа покорилась,
а нас она решила проучить!
Природа, мы же малая частица,
не отрекайся навсегда от нас!
Мы обещаем- будем впредь учиться,
но дай нам шанс! Пожалусто, дай шанс!
Дорогая моя, дорогая!
Ну, обидела, ну прости!
Как случилось - сама не знаю,
слово резкое допустить.
Это вроде б тренаж в науке –
я ж подставилась не таясь!
Ну, ответила б в том же духе –
и расстались бы мы , смеясь!
Я не рада своей сноровке
моментально найти ответ.
Эта выучка в пикировке
въелась в кровь мою с юных лет.
Это было тогда богатством –
словом резким пофехтовать.
Полевое ценило братство
неумение унывать
и привычку не расслабляться
и достойно держать удар...
Вот уж право, в пору бояться
чем сегодня стал этот дар!
Ну, забылась, ну не хотела,
и ведь главное - не со зла!
А выходит то, как умело
я удар тебе нанесла.
И застыла, увидев сразу
как бледнеет твое лицо.
Запоздало включившись, разум
обозвал себя подлецом.
Сердце резко от боли взвыло,
потеряли резкость глаза.
Я сама себе не простила,
но успела уже сказать.
Веки рухнули, словно двери,
пряча слезы за злой прищур...
Даже если простишь, поверь мне:
я сама себя не прощу.
Не надейся, я не пожалуюсь,
вслед с сочувствием не гляди.
Пусть несчастная, даже жалкая,
только ты за мной не ходи.
Не пасись на моем терпении,
состраданья убавь красу.
Я не горя, ни сожаления
любопытству не принесу!
Мне приснились в копнах ржавых травы
и во сне со смыслом не в ладу,
я кого - то убеждала яро,
что гонцы зимы к нам не придут.
Я кричала, плакала и злилась,
я на лужах разбивала лед,
и тогда мне тот, кого любила
вдруг сказал: "А ну как повезет?!"
Он костер разжег из трав осенних –
дым поплыл белесый в небеса¬
и сказал: " Устроим новоселье.
Помечтаем вслух о чудесах.
Этот мир - да будет домом новым.
Что зажжем - закат или рассвет?
Осень припасла тебе обновы,
ты всегда любила желтый цвет.
И дожди... Признайся же, любила
дробный звук по крыше и в окно.
Есть огонь - мы печку запалили,
включим звезды, если вдруг темно.
Что еще?"
И я сказала:" Чаю!
Если уж детали отмечать -
я всегда чайком друзей встречаю.
Что огонь - когда не зреет чай?!
Пододвинуть кружку с ароматом
жгучего нездешнего тепла...
Пусть была не очень я богата –
это я везде всегда могла!"
Человек, которого любила
тут же соглашается со мной
уточнив:" Особенно любила
чаем ты отпаивать зимой."
И над нами напряглось молчанье,
ветер листья собирал в тома..
Я сказала: " Что ж , во имя чая...
Ладно, пусть приходит и зима."
Я проснулась: волос пахнет дымом,
словно задержалась я во сне.
Человек, что был во сне любимым,
на яву совсем не нужен мне...
Твержу себе горько " Не верю! Не верю!"
А где - то подспудно " Что будет? Что будет?"
Раз голубь колотится в стекла - то к смерти.
Об этом не раз говорили мне люди.
То вестника смерти в руке я держала,
когда через оторопь взяв его в руки,
я в бездну окна его с горем бросала
под холод в висках " Ах что будет? Что будет?"
Пытайтесь меня убедить - я поверю.
Но где - то внутри бесконечно и нудно
дрожащее черное зеркало смерти
в старинном поверье. .Что будет? Что будет?
И опять ожиданье,
как самая страшная кара.
Ты томишься, ты мечешься.
Только секундная стрелка издеваясь
свой ход
замедляет
и медлит
и медлит...
Говорят: в ожиданье
есть что - то подобное смерти.
Видно так оно, так.
А иначе откуда ты, сердце,
можешь снова забиться,
когда уже вечность - застыло?
Когда вечность – не нервы,
а кровь на пределе,
на выхлест?
Когда хлопанье двери
тебя настигает как выстрел?
И откуда есть силы
все жить
эту долгую вечность
когда легкость секунды
как тонны
ложится на плечи?
Если выживу –
значит бессмертье
не чья - то причуда,
если выживу - праздником
жизнь, что останется, будет...
Ожидание - пытка,
по нервам - шершавый напильник...
Ожидание - ужас:
А вдруг уже приговорили...?
Ушел мой друг. Навек потерян друг.
И так ли важно, кто из нас виновен?
Мой запоздалый, яростный испуг,
Увы, для мира этого не внове.
Кричи, зови, но помощь не нужна.
Той близости уже не восстановишь.
И так ли важно, чья была вина,
Когда ее слезами не отмоешь?
Ушел мой друг и стал тускнее свет.
Каких бы я друзей не обретала,
Я знаю, что такого больше нет…
Но как же я со знаньем опоздала!
Иногда мне кажется,
Что дороги лгут.
Что в пути для страждущих
Родники не бьют.
Солнце - для бездельников,
Для усталых - труд.
Сплошь из понедельников
Наши будни ткут.
Не хочу подсчитывать
Я своих обид,
Не могу рассчитывать
Будто счет закрыт…
Я ничего не хочу менять,
Ни снов, ни слов не хочу.
Пусть так и останется: только взгляд
Сквозь чуть заметный прищур.
Этот ослепший прозрением взгляд,
Когда ты здесь и не здесь…
Я ничего не хочу менять,
Пусть останется все как есть.
Тучами небо заволокло
Дождь хлестнул по стволам.
Я благодарна тебе, стекло,
Ты не пустило слова.
Мне к потерям не привыкать,
Я с прошлым умею рвать…
К чему мне, в сущности, было знать,
Что ты хотел сказать.
Все решилось еще вчера
И без высоких слов.
И раз ты не понял, что проиграл
глупо пытаться вновь.
Самолет ожидает только меня
И дорог на выбор не счесть.
И я ничего не хочу менять,
Я принимаю что есть.
Будем считать, что пришла пора
Кому - то место сменить…
Кто - то сказал "Наша жизнь - игра"
И это не изменить.
Я монолог бесконечный свой
Буду долго твердить,
Пока не привыкну, что ты чужой
И в память стал уходить.
Я в принципе знаю, что меня ждет
И выбор свой приняла…
Ну вот и начал разбег самолет,
Прощай, я совсем ушла.
Я растворяюсь в пространстве страны
И тает мой легкий след…
В иллюминатор звезды видны -
Вечный нетленный свет…
Я знаю, не сбудется это,
И все – таки пообещай,
Что общими будем рассветы
Мы целую вечность встречать.
И станция эта ночная,
И небо в свинцовой броне
Отнюдь нас не разъединяют,
А даже этапны вполне.
Солги про грядущую встречу
(про сроки пока умолчим),
я честно совсем не замечу,
как голос твой глухо звучит.
Ну вот, пять минут истекают.
Пора, поднимаюсь в вагон
И тихо перрон отступает,
Состав начинает разгон.
Проснуться!!!...Но лязганье двери
И просит пройти проводник.
А я все никак не поверю
Тому холодку, что возник.
Покой отрешенный приходит
И поздно что – либо менять…
«Проходим! В вагоны проходим!»
- торопят с досадой меня.
И правда, чего же я медлю-
Состав уже ночью объят.
Надежды несбывшейся бредни
Слезами укутали взгляд.
Расплывшихся ламп многоточье
Вагон освещает вполне
И сердце отчаянно хочет
Забыться в спасительном сне.
Наступает зима. Ожидание снега как света.
Город наш затемнен. В нем опять не горят фонари.
На деревьях листва до конца не слетевшая с веток
Тускло - бурая. Только местами рябина горит.
Ох рубиновый цвет, до мороза утративший яркость.
Как же был ты хорош под осенним холодным дождем.
И на мокром асфальте ты тоже казался подарком -
Невозможная сочность, которую в сердце так ждем.
Как легко обвинить мир вокруг., если сердце в печали.
Так и тянет учить, как природе достойнее стать…
Раздражают вороны - ну что они так раскричались?
Да и ночью собаки могли бы почаще молчать…
Между тем выпал снег. Он прикрыл грязных улиц нелепость.
Серебристый поток заструился над сумрачным днем
И исчез горизонт. Можно запросто с тверди на небо….
Но куда нам спешить?
Мы еще на земле поживем….
И вот опять застыл у горла ком.
Готовы слезы вырваться на волю.
Ты знаешь: не оставить на потом
Вот эту боль и не смириться с болью.
И ярость - не спасительный рубеж,
И болью боль не лечат и не множат.
Я знаю, в нашей жизни нет чудес,
Но в этот миг я в них сверхверю все же.
Усильем воли разомкну глаза.
Прочь слезы, прочь! Мне б пережить минуту.
А все что невозможно рассказать -
Со временем я тоже позабуду..
Веселый бог Удачи
Над нами ворожил
И он переиначил
По своему нам жизнь.
Ему скучно затишье.
По нраву быстрый шаг,
но ни к чему излишки -
Шагайте не спеша.
Скучаю у окошка,
Но движется вагон.
Не сделав ни шажочка
Миную перегон.
И станции как бусы
На ниточке пути,
И я переобуюсь
Чтоб с поезда сойти.
Набрасываю сумку
Привычно на плечо.
Проверчиваю думы:
А что мне взять еще?
Да вроде не забыты
Ни паспорт, ни блокнот..
Долги? …Долги закрыты
И мне пока везет.
Дороги у вокзала
Мечтают обо мне…
Не слабой, не усталой,
Доступна им вполне.
Схожу и за спиною
Серебряная нить
И право есть за мною
Мир этот изменить…
Наша жизнь – ожиданье,
О стрелки, как вы равнодушны!
Сократить расстоянье
Немыслимо… Жарко и душно,
Ворот свитера горло
Почти как петлю ощущает…
Тихо стрелки ползут,
И надежда все тает и тает…
Может, что то случилось?
А мне все пока неизвестно?
Душу чаем лечила,
Но это – увы – бесполезно.
Этой медленной казни
Таблетки – увы – не помогут.
Воображение дразнит
Мои умножая тревоги.
А за окнами – ясно,
И небо светло и тревожно.
И несбывшийся праздник
Мне все еще мнится возможным.
С возрастом накоплены привычки
Коими мы стали дорожить.
И уже вхождение в обычай
Нам изрядно осложняет жизнь.
Как не просто примирятся с случаем,
Хочется поставить на своем.
Мы усердно выбираем лучшее
Для себя.
И все грустней живем.
Отгорожуся от беды
Уменьем коротко прощаться,
Но как глоток живой воды
Надежда на слепое счастье.
Надежда на случайный зов,
На всхлип воды, на шорох листьев,
На осени походку лисью,
На круглые мордашки сов…
Опять тяжелый мрачный сон
меня казнил всю ночь за что-то.
Он был нелеп, был страшен он,
понять его сильна охота.
В нем было все: ночной побег
из дома в сад, где тысячи теней.
Спуск по разбитым – сплошь – ступеням
и призраков нелепых ряд.
Страх перед кем-то, крик у губ,
куда-то срочная поспешность
и опозданья неизбежность,
и дома на опушке сруб.
Письмо какое-то… К кому?
Не ведомо. Но в каждой строчке
мой разум находил источник
неведомых доселе мук.
Рыданья громкие взахлеб,
мольбы кому-то на коленях,
и снова стертые ступени,
укутанные в скользкий мох.
И столько стоил мне подъем!
Я падала и поднималась, все шла,
а мне в лицо смеялись чудовища…
В саду моем таились змеи с тонким жалом,
кусты старались удержать.
…Я так стремилась убежать!
О, как отчаянно бежала!
Потом какой-то страшный крик
и брызнувшая кровь на платье,
Откуда-то и столб с распятием
внезапно предо мной возник.
Я падаю и слезы лью,
клянусь молиться непрестанно,
прошу чего-то, но усталость
ломает властно речь мою…
Проснулась в ужасе, едва
смогла понять, что все приснилось.
Но для чего, скажи на милость,
письма запомнились слова?
С каждым годом труднее пути к Зурбагану.
Мне по суше уже до него не дойти,
И понять невозможно: мне поздно иль рано
в утлой лодке к нему через будни грести.
Все труднее беду принимать как награду,
Не прощается грубость, губительно зло…
То ль ветра выдувают из паруса радость,
то ль на взмахе волной обломило весло...
Раньше чайки неслись надо мной к горизонту,
Маяки загорались на том берегу,
А теперь я внимаю далекому зову,
Но ускорить движенье никак не могу.
И бессильные слезы, напрасная ругань,
А отчаянье слепо, его не таю…
точно я с опоздавшим спасительным кругом
над сомкнувшимся морем в бессилье стою.
Я старалась учиться жить
без тревоги и без отчаянья,
я училась сбегать ото лжи
за холодную стену молчания.
Были полдни мои легки,
а когда становилось трудно
я умела сбегать в стихи
от тускнеющих красок буден.
Чтобы не было долгих слез,
чтоб не знать искупленной муки,
я умела не брать всерьез
ни свиданья, ни разлуки.
Я сумела понять "нельзя"
так как нужно, так как хотела,
и когда уходили друзья
об уходе их не жалела.
Я умела не замечать
ни чужих непогод, ни горя,
и сама, уходя "прощай" -
говорила без всякой боли…
Три силуэта всадников, и грейдер
как пьедестал.
Закат пунцов как кровь,
и тучи чернотой отяжелели…
То пастухи,
то мальчики к поселку
на лошадях неспешно едут рядом.
Но почему закат пунцов как кровь?
Стемнело. И уже не разглядеть
кто как одет. Но левый наклонился
и, кажется: я вижу гимнастерку
и черные бинты,
и тучи едва ползут разбухшие от крови.
Да что со мной? Почему стою,
и сердце рвется колющейся болью,
и слезы из-под век плывут к глазам?
Нет, выстрел не расколет тишину.
И в море войн есть тихий островок,
хвала судьбе что то - моя отчизна!
Но по кому ветра справляют тризну?
И почему закат пунцов как кровь?
Но все пройдет: погаснет горизонт,
и мальчики доедут до поселка,
и грейдер растворился в темноте.
Но я запомню: грейдер пьедесталом,
три силуэта всадников,
костер, который притворяется закатом,
и выстрелов нелепую боязнь!
Ох, Кизыр-река непутевая…
Ширина ее! Быстрина ее!
По камням, корни кедра дергая,
По завалам, по рвам, по рытвинам…
Ох, Кизыр, и во сне не свидится!
А у нас сейчас наша тропочка
Да тебя должна перехлестывать!
И уже плоты точно щепочки,
А волна над нами потешается:
"Ну и как ваша жизнь, геологи?
Не покаялись? Так покаетесь!
Я заставлю забыть вас о прожитом,
Я заставлю забыть вас о будущем…"
Эй, вы живы там? Воронки крутятся,
И у нас сейчас – цель одна –
Берег правый твой, Кизыр-батюшка.
Мы бы рады домой, да нельзя назад,
За Саянами дом наш высится…
Как от мертвых деревьев устали глаза!
Да еще Кизыр, речка горная,
Что плоты несет, точно щепочки,
И грозит на завалы нас выбросить
Но все ближе берег, уж близко он…
Вот и кончился речной рев шальной.
И лежит Кизыр, и дрожат огни
На волнах его. И прекрасен плач
Уходящих струй из родной тайги…
Опять тоскует самолет
Со мной в разлуке,
За мною электричку шлет
К перронам гулким.
Командировка на столе
Застыла строго,
Шагами будит на заре
Меня дорога.
Тревожно сны пророчат мне
Одни потери,
Но в то, что видится во сне,
Я днем не верю.
Как бы сужающийся круг –
Окончен поиск.
Но это между нами, друг.
Я сяду в поезд.
Торопят в очередь дела,
Пора встряхнуться,
Не раз в дороге я была –
Смогла ж вернуться.
А ну и ныне повезет!
Даешь удачу!
А выйдет все наоборот –
Ну что ж, поплачу…
Я знаю, как пахнут рельсы
Вдали от людских дорог,
Как ели считают рейсы,
Как утренний пахнет мох,
Как иней ложится густо
Сгущая в себя туман....
И как невозможно пусто,
Когда обнажен обман.
Мне неделю зимы якутской
Подарила, смеясь, тайга.
Льда речного синие сгустки
Полупризрачные снега,
Полуночного неба звоны
И опаловых полудней свет.
Здесь, где линии горизонта
Иногда и в помине нет.
Снегопады легко нисходят
Пуховые перины класть…
А в следу сапога походного
Гроздь брусники приподнялась!
Меня электричка уносит
Вдоль серии станций пустых.
Сейчас еще ранняя осень,
Не все зажелтели кусты.
И рань невозможно хрустальна,
И небо алеет слегка.
Дома проплывают и тайна
В них в каждом окне разлита.
И светятся яблоки в кронах
Почти новогодним огнем.
Но все-таки цветом зеленым
Пока еще сад напоен.
А желтые прядки березы
Пока еще все-таки блажь,
Ведь кажутся сказкой морозы-
До них же три месяца аж.
Но жемчуг прохладных рассветов
На листьях под ветром дрожит.
Для нас просто кончилось лето -
Для листьев кончается жизнь.
Они наполняются болью -
Шуршанье, свеченье и дрожь.
Но лес отчего то невольно
На детскую сказку похож.
И листьев последняя пляска
Немыслимо как хороша:
Лес вдруг превращается в сказку
Которую жаждет душа.
Я вам сказала раздраженно:» Нет!
Ни кофе , ни вина, ни –даже! –чаю!
Оставьте, мне не надобен совет,
Я за свои поступки отвечаю!»
Я, кажется, за помощью не шла,
Я попросту свой долг вам возвращаю.
А где была и как я прожила –
Сама кровинкой каждой ощущаю.
Я расплачусь, я вовсе не банкрот.
Не надобно мне лживого участья.
Не бойтесь, я не причиню хлопот,
Обременяя вас своим несчастьем.
Я сегодня уезжаю
И по сути – в пустоту.
Что ж бывает – разбежались.
Подводи теперь черту.
Перетряхивая память,
Избавляйся от шипов,
От всего что сердце ранит
Добровольностью оков.
Перекраивай что было
И мудрее становись.
Ничему не научила
Тебя прожитая жизнь.
Улыбаемся на людях,
Быть приличными спешим…
Я писать тебе не буду,
Ты мне тоже не пиши.
Ты твердишь
»Зачем же драмы!
Можем дальше жить дружа».
Но порою телеграммы
Поопаснее ножа.
Стала боль подругой близкой,
Даже может – через чур.
Я совсем не мазохистка,
Я забыть тебя хочу.
Все устроится, я знаю,
Все наладится потом.
Я тебя не обвиняю,
Повторяя «все путем».
Что за глупые словечки,
И забыть их - не дано…
Хорошо, что нашим встречам
Больше быть не суждено.
Что за благо – расстоянье,
Что за чудо – поезда,
И впервые расставанье
- не такая уж беда.
До свиданья, друг мой старый,
И спасибо за мечту.
Хорошо – что уезжаю.
Ничего – что в пустоту….