там,
где неба шрам -
алеющий рубец,
по вечерам
любимый мной кузнец,
раздув горно,
из звончатых колец
куёт руно
кудрявых облаков.
да, он таков.
то - вечер дня
и утро ночи -
пьянит меня,
что нету мочи
смотреть на плечи кузнеца,
и на таинственность лица.
с его лица стекает пот
золотокапельным дождём.
и вижу я - из года в год
он нежной страстью измождён.
а горн пылает в два конца.
и звон стоит на небосклоне.
любя и сына и отца,
клонюсь я в медленном наклоне.
и золотая та капель,
со лба зарницами стекая,
в мою ссыпается купель,
без меры дна, сторон и края.
и замолкает в кузне звон.
скрипит замок, звенят ключи.
к себе идёт усталый он -
и я одна стою в ночи.
и ночи чёрные глазницы,
и кареглазая луна,
и звёзд сверкающие спицы,
и я - на целый мир! - одна.