Алексею М. в Севастополь.
Поэту, картёжнику и пьянице.
"...тело гниющее в краповом гробе..."
Алексей М.
Шелест колоды ложится тревожно
В сердце твоё изнывающей тайной.
Жизнь пролетает нелепо, безбожно
Битой дорогой по карте случайной.
Не одинокий ты в людной пустыне,
Друг мой, любимый, печальный и грубый,
Сердце моё для тебя не остынет,
Даже не думай о краповом гробе.
1981.
________________________________________
Михаилу А. в Нью-Йорк.
Слышал, стал ты сказочно богат.
Красные угли не стали седыми,
Мудрым теплом не заполнили быт,
Дни постарели, а сны молодые,
Будто живу я никем не забыт.
Острый февраль ярким отблеском стали
Перерубил мою жизнь пополам,
В первой мечты, во второй мы устали,
В первой полёт, во второй по полам.
Мёртвой землёй прибавление стало,
Гряды могил, как укор мне немой.
Только бы сердце любить не устало,
Всё остальное не важно, друг мой.
________________________________________
М.Ц. в Северодвинск.
Инициалами, как Марина Цветаева.
Ты говоришь - я одинок и груб.
Но ты была ль одна до исступленья,
До мёртвых губ и наложенья рук?
Не дай же бог тебе такого плена.
Но разве легче нам страдать вдвоём
Без нежных ласк, без раскалённой страсти?
Ты непременно схлопнешься в обьём.
Я не хочу тебе такой напасти.
Ты говоришь - поэзия - то смысл,
Да жизнь гораздо глубже всех поэтов,
Но созерцанье, труд, мечту и мысль
Себе желаю и тебе поэтому.
1978.