Эльф сидел на дереве и смотрел на девушку.
Как легко давались ей первые стихи!
Он в отцы годился ей, или, может, в дедушки,
Скажем даже в прадеды, метил – в женихи.
Но, как мудрым сказано – юность несмышленая –
Начиталась сказочек про страну чудес.
Подставляла нежностям контуры точеные
И ночами темными уходила в лес.
Собирали ягоды сладкие-пресладкие,
По губам размазался мягкий сок хмельной.
Рисовала глаз его линии украдкою,
Все смеясь презрительно над людской красой.
Эльфу было весело – молодую, нежную
Целовать безудержно, ей даря мечты
Про безумство магии, про любовь волшебную,
Веря в бесконечность чувств и красоты.
Юности увяло в ней первое цветение,
Ягод сладких соки выпиты до дна.
И у эльфа милого поменялось мнение,
И осталась девочка навсегда одна.
И людьми отвергнута, за ее презрение,
За высокомерие юности шальной.
И везде встречались ей грубые гонения –
И решила девочка в лес уйти густой.
Мчались годы быстрые, жизнь прошла в скитаниях,
В тихом отчуждении, с горечью в крови,
В разноцветно-красочных злых воспоминаниях
О волшебной, сказочной, нелюдской любви.
И забыть не силится (а хотя и надо бы)…
А на ветке дерева – словно время вспять! –
Эльф смотрел как сладкие собирают ягоды
Полукровка-девочка и старуха-мать.